Белое вытянутое лицо с острым подбородком и широкой челюстью могло бы сойти за человеческое. Однако чуть выступающий вперед прямой нос с изящным круглым кончиком и крыльями, идущими чуть вверх, делал лицо похожим на мордочку, а неестественно большие раскосые глаза переливались на свету, как два граненых изумруда. Белков почти не было видно, а огромные зрачки лучились звериным любопытством.
Прямые иссиня-черные волосы нелюдь заплетала в косы и укладывала в сложную, но человеческую прическу. Судя по размеру получившегося пучка, волосы могли быть до самого пола.
Непервый был удивлен, потому что сдержанные и отрывистые движения девушки совсем не походили на грацию расы, привыкшей жить на деревьях. Граф знал, какого труда стоит леннайям научиться так двигаться, чтобы походить на людей.
Эта девушка одевалась, причесывалась и держалась как человек, однако было в ней кое-что, что выделяло ее даже среди сородичей-леннайев.
Когда огромная шляпа открыла небольшую головку девушки, наружу показались уши… невероятно длинные уши. Таких ушей Непервый не видел ни у одного животного, ни, тем более, у нелюдей! Длинной они были где-то в две ладони, шириной в два-три пальца, к кончикам заострялись. Хрящи в ушах были настолько крепкие, что держали всю длину прямо. Наверное, непросто было носить на голове такую тяжесть… но уши не только без труда держались горизонтально, они были очень подвижны и реагировали на каждый шорох. Когда Непервый сел в кресло, скрипнула пружина, и то ухо девушки, которое было ближе к креслу, внезапно ожило и встало совсем вертикально, повернувшись к графу.
Видимо, это произошло без желания девушки, потому что она видимым усилием воли тут же опустила непослушное ухо обратно и робко посмотрела на графа, как будто извиняясь за то, что напугала его. Она старалась держать уши назад, чтобы они привлекали как можно меньше внимания. Однако, этой небольшой уловки явно было недостаточно.
– Простите… – в свою очередь извинился граф за то, что испугался. И за то, что пялился. Он хотел перестать, но не мог.
– Лекари сказали родителям, что это мутация, – объяснила девушка, ничуть не смутившись. Подобные взгляды преследовали ее всю жизнь.
Непервый с удивлением отметил, как чисто она говорит на общем языке – даже Кали так не говорила, а она прожила с людьми очень много лет.
– Я чистокровный леннай, мои родители из лесов лунных, – продолжила девушка, удовлетворяя любопытство графа.
– Моя жена тоже была из лунных, – сказал граф, чтобы сказать хоть что-нибудь. Собственные слова вдруг подсказали ему еще одно очень важное качество девушки. – Вы необычайно на нее похожи! Только у нее глаза были синие…
Тут дверь открылась и вошла Полли.
– Вот и чай!… – сказала она, входя в комнату задом, чтобы дверь не стукнула понос. – Бульон, как вы просили, горячий и наваристый, с хлебцами!
Поставив поднос на стол графа, Полли обернулась на гостей и заметила, что девушка сняла шляпу.
Нелюдь смотрела своими страшным яркими глазами прямо на Полли.
– Ой!… – служанка невольно вскрикнула, отчего уши нелюди снова ожили и сами собой задвигались. – Бог святой Клевор, спаси и сохрани!…
Полли пошатнулась и схватилась за стол, другой рукой перекрестилась.
– Полли! – граф с укоризной посмотрел на служанку.
– Ох!…
Взяв себя в руки, Полли дрожащими руками поднесла на отдельном подносе кружку бульона с хлебцами гостю, подала графу его чай со сливками, и медленно пододвинула к наставнице ее чай и конфеты с печеньем, благо, гостья сидела у самого стола графа.
