Бот стоял рядом и нетерпеливо спрашивал:
– Ну? Док. Что там?
– Сейчас, сейчас, минуточку… Сейчас, сейчас… – отвечал Док, сощурив правый глаз, левым глядя в микроскоп.
Через несколько минут Док оторвался от микроскопа и, почесав в затылке, посмотрел на Бота.
– Ну, что? Что я могу тебе сказать? Ничего особенного. Всё, как и у нас с тобой. Те же органы, та же система кровообращения. Один в один. Получается, уничтожить его можно теми же самыми средствами, которыми можно прикончить и нас с тобой.
– И что?
– И то! Никуда это не годится. Никуда! – Док повернулся на вертящемся стуле и опять уставился в микроскоп.
Бот прошёлся по кабинету, о чём-то размышляя.
– Слушай, Док, – начал он. – Слушай… Может я сейчас и бред какой скажу. Тем не менее… Может этот микроб разумный? Ну, раз он ничем не отличается от нас с тобой. Значит, он и мыслить может. По логике ведь так получается?
– По логике? – переспросил Док, не отрываясь от микроскопа. – Тут, видишь ли, любезный мой друг, я наблюдаю отсутствие какой бы то ни было логики вообще.
Док потрогал микроба пинцетом.
– Смотри-ка ты! Уворачивается! Не нравится тебе? – Док издал странный смешок и опять, явно забавляясь, торкнул пинцетом подопытного микроба.
– Прекрати, Док! – резко оборвал друга Бот. – Не мучай его! Это – не игрушка, а живое существо.
Док обернулся. Его брови вскинулись вверх.
– Слушай, Бот! Что-то я тебя не пойму. Ты хочешь от него избавиться? От микроба этого и ему подобных? Или нет?
– Теперь уже не знаю.
– Ах, вот как! – театрально воскликнул Док. – Теперь, видите ли, он не знает! Так ты определись, милый мой. Чего ты хочешь?
Док поднялся с места.
– Ладно. На сегодня хватит. Пусть ещё посидит под колбой.
Док ловко подхватил исследуемого пинцетом и переместил его обратно под колбу.
– Док, – Бот кивнул в сторону колбы, – он, наверное, есть хочет?
– С ума сойти, Бот! Я отказываюсь тебя понимать. Ты ещё ему няньку найми!
– Я сам ему нянькой стану, если нужно будет, – не разделив сарказм друга, ответил Бот.
«Боже мой! Куда же, всё-таки, я попал? Что происходит?» – думал измученный Гешка, лёжа на полу в стеклянной комнате без углов. « Может… я умер? И прежде чем отправить меня в ад или в рай меня обследуют помощники Бога? Или… сам Бог?»
Гешка повернулся на бок. Тело ныло. «Исторкали всего какой-то железякой. Светом ослепили! – опять подумал Гешка. – Так мне и надо! Не так жил, не то делал, не о том думал. Вот она – расплата за безумства прошлой жизни».
Он с трудом поднялся на ноги. Очень хотелось пить и есть. В животе крутило и урчало.
– Господи, – тихо сказал Гешка, – раз уж я у тебя оказался, дай мне воды… И хлеба кусочек. Ну, если, конечно, это возможно.
Сказав это, Гешка опомнился. «Какой хлеб? Какая вода? Вообще, какая может быть еда, если… меня уже нет».
По его спине пробежал холодок.
«Стоп! А как же я всё чувствую? Боль, свет, голод. Мёртвые ведь ничего не чувствуют. А, может, я просто чего-то не знаю? И они, мёртвые эти, всё чувствуют? Только сказать не могут. Правильно! Мы же не можем ничего знать, пока сами там, то есть здесь, не окажемся».
Гешка окончательно запутался в своих скачущих мыслях. Он уселся посередине странного убежища, выставил вверх коленки и обхватил в отчаянии голову руками. «А может… меня инопланетяне похитили?» – мелькнула новая мысль в утомлённом мозгу Гешки. «Похитили. Для опытов…»
– Точно! – вскричал он и вскочил на ноги, при этом стукнув с такой силой кулаком себя по лбу, что зазвенело в ушах.
