Мои размышления прервал стук в дверь. В комнате стояла Юна. Это была невысокая девушка с поразительно стройной фигурой, которая проглядывалась под легким платьем с пестрыми цветами. Она смотрела на меня огромными глазами, словно уже приняла мое приглашение и ждала от меня формального жеста, указывающего рукой на кресло. Ее слегка вздернутый вверх носик делал ее похожей на ребенка, а пухлые розовые щечки, покоившиеся на остро очерченных скулах, придавали ей солидной женственности. Она поправила тонкие прямые волосы и сделала недоумевающий жест рукой, ожидая, что я открою дверь. Я встал, дернул ручку, накинул ей на плечи фиолетовый плед из флиса и с глупой улыбкой пригласил присесть в соседнее кресло:
– У тебя очень необычное имя.
– Благодарю, – улыбнулась она.
– Как тебе вечеринка?
– Ненавижу баб.
– А ты не баба?
– От того и грустно, что я тоже баба.
– Но ты не такая, как они, верно?
– Не знаю. Не мне об этом судить, – она посмотрела на меня своими огромными карими глазами. – а я такая? Как они, в смысле.
– Не думаю. Ты не перепила, ты не лезешь ко мне целоваться и не расхваливаешь меня.
– Значит, не такая. Тем лучше.
– Раз ты ненавидишь, – я замялся, пытаясь подобрать другое слово. – баб, то что ты тогда делаешь здесь?
– Я подруга Кати. Она хорошая, когда не пьет. А когда пьет, – она ухмыльнулась. – ну, ты видел.
– Да. К сожалению, видел.
– Странный день.
– Согласен, – я хлебнул виски и предложил Юне. – выпьем за это?
– Я не пью крепкий алкоголь. Иначе я была бы, как они.
– А нам это не нужно, – я убрал бутылку. – так откуда ненависть к подругам?
– А ты разве не видишь? Они напиваются, как свиньи. Это еще не учитывая, что они это делают на глазах незнакомого человека. Потом они все к тебе льнут, хотя у каждой, кроме Марины, тут есть парень, – она перешла на нервозный тон. – это не нормально. Может быть, это я такая пуританка, но мне это не понятно. И разговоров у них только что о сексе, месячных, шмотках и прочих вещах, которыми здравомыслящие люди не делятся в компании.
– Были у меня такие знакомые.
– Да такие везде!
– Так, хорошо. А чем делятся в компании здравомыслящие люди, вроде тебя?
– Я люблю стихи, особенно Есенина. Я люблю смотреть фильмы, слушать музыку и заниматься всем тем, чем занимаются нормальные, как мне кажется, подростки. Почему бы не поговорить хотя бы об этом? – она вздохнула. – потому что им это не интересно.
– В таком случае, ты попала в нужную компанию, – я налил себе еще виски. – готовься слушать.
Я прочел ей стихотворение Есенина. Если быть честным, в стихах я не разбирался. Но эти строки всегда наполняли меня если не желанием жить, то, как минимум, тихой гордостью за человеческий род. Иногда даже чуть ли не любовью к человеку, написавшему их. Кажется, оно называлось «Не ругайтесь! Такое дело!». Закончив, я поднял стакан и выпил за наше безрассудство, отчасти вынужденное, и во многом оправданное.
– У тебя хорошо получилось, – выпалила Юна.
– Спасибо. Но стихотворения – не мое, – я выдал смешок, дивясь тому как это парадоксально звучит.
– А я люблю стихи! – задорно, словно маленький ребенок, фыркнула она. – ну, а чем ты занимаешься?
– Ты удивишься, – я испытующе посмотрел на нее и ухмыльнулся. – пишу.
– Что пишешь? – спокойно спросила девушка.
– Стихи, – улыбнулся я.
– Серьезно, – она насупилась.
– Ладно-ладно. Я пишу рассказы.
– И как успехи?
– Не знаю. Их почти никто не читал.
