– Тома, бери вторую сумку, – командует он.
Та послушно берет сумку.
– А-а-а, ты вообще собирался мне рассказать о своем уходе и о том, что так будет лучше для всех? – загораживаю собой входную дверь и отступать не собираюсь. – Или не собирался?
– Конечно, собирался!
– Когда?
– М-м-м…. Знаешь, Кристина, во избежание истерики и скандалов иногда лучше уйти именно вот так вот – по-английски и не прощаясь! Отойди от двери, пожалуйста.
– Не отойду. Я когда-нибудь устраивала тебе истерики и скандалы? – в очередной раз поражаюсь я, отчаянно прижимая к груди бутылку шампанского. – Почему ты напоследок решил сделать из меня монстра? Неужели нельзя было просто по-человечески со мной поговорить? Или проще свалить втихую как вор, как преступник?
– Можешь обзывать меня как хочешь, а я поступил так, как считал нужным!
– Господи, – не верю я своим ушам и всему происходящему. – А это что за мадам? – киваю я на молчащую испуганную девицу. – И почему она находится в моей квартире? Какое-то очень знакомое лицо… Откуда я ее знаю?
– Не трогай Тому! Ты ее не знаешь.
– Да не трогаю я твою Тому!.. Ах да, точно! – вдруг вспоминаю я. – Это же администратор из фитнес-клуба, в котором мы с тобой познакомились. Так значит, вот на кого ты меня променял?
– Кристина, не надо пошлых сцен! Никого я ни на кого не менял. Если уж на то пошло – между нами никогда не было ни глубоких чувств, ни тем более любви, и ты это прекрасно знаешь. Поэтому расстаться и не тратить зря время друг друга – самое лучшее решение.
Я молчу и с горечью понимаю, что Витька абсолютно прав – не было между нами ни чувств, ни тем более любви. И Витька совсем не герой моего романа. Если честно, я держала его рядом с собой только для того, чтобы не быть одной. Как мы еще просуществовали вместе почти полгода?
Шок.
– До свидания, Виктор. Желаю тебе счастья, – с трудом выжимаю из себя и отхожу от двери.
– Я тоже желаю тебе счастья, Кристина, а также большой любви. Прощай, – дрогнувшим голосом отвечает Витька и бочком выдвигается со своими манатками из квартиры.
Тома спешно следует за ним, пряча от меня глаза и волоча за собой тяжелую сумку.
Входная дверь захлопывается. Я остаюсь одна.
Скидываю туфли, бреду на кухню и ставлю в холодильник уже ненужную бутылку шампанского. Затем выхожу на балкон и устало облокачиваюсь на перила.
Итак, что я имею в сухом остатке к тридцати трем годам? Однокомнатную квартирку в элитном жилом комплексе, купленную недавно на накопленные за десять лет сбережения, белый «Мерс» с пробегом и полученную сегодня должность финансового директора. Мало, очень мало.
Мне недостаточно одного финансового благополучия. А женская реализация и счастье в личной жизни? Ни мужа, ни семьи, ни детей – эти пункты из моего грандиозного плана осуществить не удалось, как я ни старалась.
А любовь? Я напрочь забыла, что есть такое чувство на земле после расставания с Егором.
Почему у меня не клеится личная жизнь? Вот и очередной «Витька» от меня сбежал.
«А вдруг настоящая любовь бывает только раз в жизни? Подумай, а вдруг ее больше не будет? И никто и никогда не будет любить тебя так сильно, как я», – с тоской вспоминаю слова Егора, когда я улетала от него в Америку.
Задумчиво смотрю вниз с высоты двадцать третьего этажа.
Нет, я не собираюсь прыгать вниз из-за Витькиного подлого побега. Я подсчитываю количество несложившихся отношений с мужчинами за последний десяток лет, и это количество зашкаливает – в какой-то момент я сбиваюсь со счета. Меня вдруг осеняет, что все расставания с мужчинами – далеко не случайность, а странная закономерность – пугающая, настораживающая и леденящая душу.
