Стена и Молот - страница 18

– Здравствуйте! – Кореянка смотрела внимательно и строго. – Как ваша фамилия?

– Молотов Николай.

– Да, всё верно. – Элеонора Робертовна пошелестела бумагами. – А вы один что ли?

– Да.

– А почему не с остальными?

– Не встретились мне остальные пока что. Вот, сам дошёл.

– Ладно. – Женщина перевела взгляд на сторожа. – Хорошо, Игорь Семёныч, как автобус появится, откройте ворота.

– Помню, помню, Элеонора Робертовна. – Ответил тот удаляясь.

– Так, хорошо. – Она стояла и улыбалась, глядя на Колю. – Вы молодец, что добрались. Давайте я покажу вам, где вещи положить, где помыться и перекусить. Где ваша комната пока не скажу, потом уточним. Автобус с остальными вожатыми приедет чуть позже, а после обеда будет «ориентейшн».

*****

Солдату между хлопотами и баней нужно всегда выбирать баню, ну или хотя бы душ. Коля сразу, как только бросил сумку, последовал этой старинной солдатской мудрости. В этот раз был только душ, но зато с горячей водой. Коля вспомнил, как он в пути пытался помыться из краника в туалете поезда. Получилось плохо – грязно, мокро и без толку. А ещё духота эта… Баня в лагере была тоже, как ему мельком сказала эта сухонькая Элеонора. Но она пока была закрыта. Но и душ с дороги был счастьем. Он с удовольствием помылся, надел чистую тельняшку, поменял сопревшие носки, и вместо чёрных берцев надел лёгкие кроссовки. Штаны он одел такие же форменные, только чистые, из нового комплекта.

Кроме сторожа и кореянки на кухне нашлась ещё и повариха – невнятная тётка в платочке со снулым взглядом. Она дала Коле несколько варёных яиц, кучу хлеба и салат из морской капусты.

– Суп будет потом, когда все приедут. – Тихо сказала она, помешивая половником бульон в большой кастрюле. Коля кивал и налегал на то, что дали. Потом он выпил две большие кружки воды. Воду, сказали, можно пить прямо из-под крана – в лагере была своя артезианская скважина. Вдоль домиков росли ровные маленькие кустики, а за ними и там и сям тянулись паутинки белых труб – каждый домик был с водой.

Николай сидел на лавочке возле огромной палатки-тента и лениво размышлял с чего бы ему начать осмотр «места несения службы». Он был немного смущён. Когда он, после душа потрошил сумку, выбирая, что одеть, на самом дне обнаружилась та самая бумаженция. Вон он её куда запихал, оказывается. Коля расправил смятый листок и с удивлением прочитал: «место сбора город Находка, ст. Тихоокеанская. Это конечная остановка поезда. Ниже жирным шрифтом, как для особо одарённых, было написано: «Внимание! На станции Находка выходить не надо!!! Ваша станция конечная – Тихоокеанская!» Коля аж зашипел от досады. Он же это уже читал! Он вертел бумажку, не зная, куда её сунуть. Лопух! В итоге, он бросил бумагу обратно на дно сумки, а сам, одевшись, вышел на улицу.

Для начала он решил обойти лагерь. Он встал и снова прошёл к домику сторожа. Коля увидел, как тот мельком выглянул в окно. Бдит, значит, сторож. Коля стоял и свежим взглядом осматривал лагерь со стороны входа. По правую руку от ворот стоял домик Семёныча, за ним, значит, длинный навес кухни, потом тропинка…та-ак. Кусты… Белый домик администрации лагеря на небольшом пригорочке. За ним ещё ряд домиков выкрашенных в бело-зелёный цвет. Три штуки. Ага, это значит смотреть надо от администрации: этот дом на возвышенности и как бы во главе стола; слева кухня и ворота, а справа жилые домики, видимо, для вожатых. Коля уловил логику расположения помещений. Со «штаба», то бишь, с администрации, открывался вид на весь лагерь. Впереди была большая забетонированная площадка, видимо для праздничных построений. Широкая – хочешь, маршируй, а хочешь, в футбол играй. За площадкой стоял огромный ярко-синий массив палатки-тента со столами и лавками внутри. Посередине был установлен высокий опорный металлический шест, а стены и крыша тента были растянуты крепкими капроновыми канатиками, которые были привязаны к металлическим проушинам, намертво вмурованным в бетон площадки. Синие стены палатки были отстёгнуты по секциям, скатаны в рулоны и закреплены наверху брезентовыми ремнями. Внутри, если набить поплотнее, можно было усадить человек двести. Это была столовая, тут и гадать было нечего. Палатка выглядела добротной и очень крепкой. Почти как армейская, только гораздо выше. Ну да, маскироваться им без надобности. Гражданский объект, понимаешь.