Вообще-то хождение в чужой арийский коровник или речной бабняк редко заканчивалось удачей. Даже если удавалось обойти ватажных сторожей и их ловушки, то после небольшого переполоха с демонстрацией напускной бравады выражающейся в том, что гоняли визжащих, но при этом вполне довольных девок по стойбищу, непременно «получали по шее» от местной ватаги усиленной взрослыми бабами, что в общем-то лишь создавали массовость, гоняя пришлых в основном тряпками, кто мокрыми, кто пыльными, но в любом случае нанести которыми серьёзных увечий и травм не представлялось возможным.
Как бы не были пришлые сильны относительно местной ватаги они всегда изгонялись с шумом. Тем не менее вылазка чем бы она ни закончилась, способствовала поддержанию «боевого духа» и самоутверждению подростков, а в случае успеха становилась буквально предметом гордости и хвастовства.
Кроме безусловно «боевых» взаимоотношений между ватагами бывали и дипломатические перемирия, и даже клятвенные союзы мира и дружбы, что не позволяло хождению «по девкам» в эти «за дружившие» коровники, и тогда объявлялся дальний поход. Это тоже хождение «по девкам», только, как правило, в речные бабняки с которыми общей границы не было.
Тогда как раз и сложилась подобная ситуация. Все ближайшие ватаги были в мире и на общем сходе ватажных атаманов было принято решение: «А не сходить ли нам к речникам, да не пощупать ли нам речных девок».
Сказано сделано. Собрали целую «армию», состоящую из представителей четырёх ватаг, и пустились в дальний поход, на который потратили аж четыре дня. Правда пойти всем, кто желал не получилось, матери не отпустили. А из пятой соседней ватаги так вообще никто не пошёл, там старшая «вето» наложила, коротко постановив: «Неча делать степь топтать. Всем по норам сидеть, проверю»
Усиленный отряд, состоящий из четырёх атаманов и их ближних кругов, малышню не стали брать изначально, шли по степи на прямую налево20 в сторону восхода солнца. Где располагался баймак речников никто не знал и шагали в общем-то наугад. Сам факт похода тогда представлял собой чистую авантюру.
Ещё из далека заметив большое стадо туров, явно пасущихся в заторе, поняли, что идут правильно и уже подходят к цели. Обогнув по большому кругу пастбище чтобы не нарваться на артельных мужиков и их собак, стерегущих стадо, через некоторое время вышли к большой реке. Сообразив, что цель – баймак где-то недалеко, но не понимая в какой конкретно стороне, на некоторое время остановились и после ожесточённых споров двинулись искать поселение вверх по течению.
Главным аргументом стал ветер, дувший как раз с той стороны. Хоть носы и не ощущали явных признаков человеческого жилья, но и с подветренной стороны их тоже сразу не учуют. Унюхав первые запахи дымов прибавили шаг и пошли, почти переходя на бег, а когда показался Чуров Столб21 баймака, то пацаны, не встречая никакого сопротивления, ловушек и заслонов в порыве наступательной эйфории ворвались в селение с наскока, даже без какой-либо предварительной разведки.
Завизжали девки с голопузой мелюзгой, заметались по огородам и общей площади. Повыскакивали из землянок перепуганные бабы, но сообразив, что это всего на всего ватажный набег, похватали кому что под руку попало и начали отбиваться, грозно ругаясь, шугая чужаков от огородов и землянок, но не гоняя их по площади.
Индра в порыве перехватившего дух азарта, держа в руке три или четыре толстых стебля крапивы замотанных у корневища заранее прихваченной тряпицей, буквально летел по площади оря во всю глотку и размахивая своим жалящим оружием направо и налево, больше пугая чем стараясь кого-нибудь ошпарить. Пока не упёрся в огненно-рыжую девчонку, молча стоявшую как вкопанная на краю площади у огорода и бежать от него никуда не собирающуюся.
