– Да, ладно, ладно! – заторопился Хамон – Ты не мешаешь! Говори, чего хотел?
– Думал, сходить куда-нибудь, но если ты занят…
– Да, я уже заканчиваю. Давай, заходи!
– Хорошо. Иду!
Они были знакомы еще с дошкольного возраста. Вместе строили танки из песка и кирпичей и снежные крепости зимой. Вместе коллекционировали солдатиков и устраивали целые битвы на паркетном полу. Вместе ставили химические опыты, имевшие одну цель – что бы чего-нибудь взорвалось, да посильнее. Вместе делали рогатки. Вместе изучали динозавров по иллюстрированным альбомам, в тишине читального зала Республиканской Юношеской библиотеки. Посещали кружок «Археология Скифов и Сарматов» при Историческом музее. Вместе с Кола Бельды и Поручиком обучались они игре на гитаре, и даже пытались создать рок-группу.
Короче, их связывало многое. Но последние годы общались они редко. Не то, чтобы им было не интересно вместе, а просто, как-то незаметно, слишком разной стала их жизнь. Кола Бельды продолжал оставаться мальчиком «хорошим», а Хамон сделался из рук вон «плохим»!
Один днем находился там, где и следует, т.е. в техникуме, вечерами рисовал дома или ехал на подготовительные курсы в МАРХИ, ну, а второй болтался не пойми где и не пойми зачем. Разный был у них образ жизни, и Хамон уже практически перестал звонить вечно занятому другу. Иногда, если у Кола Бельды было свободное время, он объявлялся сам. Вот, как в это воскресенье.
– Привет! Проходи! – Хамон распахнул дверь.
– Привет, привет! Чего ты тут творишь? – спросил, входя, Кола Бельды. Он, как и Хамон, был возбужден, и рад встрече.
Кола Бельды был высокого роста, на пол головы выше Хамона, которого тоже отнюдь нельзя было назвать коротышкой, при этом, в плечах широк, но сутул и худ. Если добавить, что на нем была голубая фетровая курточка в темно синею клетку, что он носил очки, а улыбка его всегда была несколько ироничной, то понятно, что ассоциации с Булгаковским Коровьевым возникали неизбежно.
– Сейчас, пять минут буквально! – засуетился Хамон – Я только белье развешу!
– Ты еще и белье стираешь? – искренне удивился гость, но тут же, поняв, всю нелепость этого вопроса, со смехом, прибавил – Сильно пьющие рок-поэты занимаются такими прозаическими делами?!
– Да! Ни что человеческое нам не чуждо! – с достоинством ответствовал Хамон, затаскивая в ванную таз с постиранными шмотками.
– Ну ладно, я пока послушаю Совдеп! – Кола Бельды повернул заветную ручку на громкоговорителе, который был заглушен всего несколько минут назад.
Хамон торопливо начал развешивать вещи, а с кухни донеслось: «… подчеркнул, что заокеанская истерия, вокруг, так называемой, оккупации Афганистана, является насквозь лживой, газетной спекуляцией. Западным политикам хорошо известно, что ограниченный контингент Советских Войск, находится на территории Демократической Республики Афганистан в полном соответствии с договором „О дружбе и сотрудничестве“ и нормами международного права. Советские Войска в Афганистане выполняют интернациональный долг, в то время, как запад, напротив…»
– Достаточно! – врезался в стройную речь высокий голос Кола Бельды, и наступила тишина.
– Все это кончится большей войной! – грустно и глубокомысленно сообщил Хамон из ванной.
– Ну, да. – согласился с кухни его гость – Помнишь, мы смотрели «Одиночное плаванье»? Там же отчетливо! Ни те, ни другие, в принципе, повоевать совсем не прочь! Т.е. нас подготавливают!
