Кстати, интересно было бы «выслушать» из его речи о физическом состояние лагеря, вот что он об этом говорил тогда:
«По своему физсостоянию прибывший состав характеризовался следующими показателями, а именно:
1-категория -659 человек2-категория – 1899 человек
3-категория – 1843 человека
ОК-1174 человек (ОК – оздоравливающийся контингент, т. е нуждающийся в оздоровление – Прим. автора).
Дистрофия – 902 человек
Лазаретно-больные – 229 человек
Инвалиды – 44 человека
За 1947 год произошли изменения категорийности в лучшую сторону, а именно:
1-категория – 1453 человека2-категория – 2518 человека3-категория – 1500 человекОК – 512 человекДистрофия – 328 человекЛазаретно-больные – 375 человек
Но по распоряжению МВД СССР из лагеря было отправлено 3817 военнопленных в основном оздоровленный контингент, т.е. отправлено рабочего контингента 1 и 2 категории больше было, чем получено было из других лагерей на 400 человек. В результате чего в лагере остался ослабленный контингент, прибывший из других лагерей, над оздоровлением которого МВД СССР и МВД Каз. ССР обязывали нас неустанно работать.
Несмотря на ряд проведенных мероприятий, направленных на мобилизацию личного состава на оздоровление контингента военнопленных мы имеем в настоящее время следующий профиль физсостояния военнопленных
1-категория – 400 человек2-категория-641 человек3-категория – 840 человекОК-349 человекДистрофия-167 человекЛазаретно-больные – 282 человекаИнвалиды – 46 человека».
(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2 дело 23 стр.45)
Ну и далее о том, что «что коммунисты» и весь лагерь не справился с поставленными задачами МВД СССР. Хотелось бы напомнить, может быть НСДАП Бухенвальда или Освенцима, также переживала за физсостояние своего контингента?
Глава 8. Организация воспитательного труда
военнопленных
Как известно, советская пропаганда широко вещала о том, что все заключенные в СССР подвергаются трудовому перевоспитанию. Мало того, все они активно участвуют в «стройках века», получают за это награды, досрочно освобождаются за добросовестный труд и хорошее поведение.
К военнопленным такие поощрения разумеется не применялись, но облегчение режима и питание улучшалось.
Но были конечно и отказы от работы, а то и просто саботаж.
Вот приказ от 9 августа 1947 г. по лагерю №39:
«…Бригада военнопленных офицеров 2-го лаготделения, работающих на строительстве шоссейной дороги соцгорода систематически не выполняли нормы выработки. 29 июня 1947 г. в 12 час. отказались от получения обеда, выполнив дневную производственную норму на 10%.
П Р И К А З Ы В А Ю:
Военнопленные К.,Ха. и Хе. как инициаторов в низкой производительности труда и отказ получить обед – арестовать на 5 суток строгим арестом с содержанием на гауптвахте без вывода на работу. Приказ объявить всем военнопленным лагеря».
(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 16 стр.67).
Вот так. Отношение к неработающим военнопленным и саботажниками отправляющимся после освобождения на родину было «чисто советским»: наряду с самыми гнусными преступниками они вписывались в списки последних убывающих, несмотря на то, что их все-таки приходилось кормить.
Прибывшие военнопленные имели различные мирные профессии, но лишь немногие из них нужны были «на стройках коммунизма». Так из 1444 японских военнопленных (по состоянию на 1 декабря 1945 г., кстати, все из пехоты) имели следующие профессии: механик-1, строитель-15, электрик-3, чертежник – 1, маляр – 4, каменщик – 2, плотник – 36, печник – 1, автомеханик – 2, шофер – 30, машинист – 11, кочегар – 1, токари – 11, слесари – 6, кузнецы-12, рабочие полиграфической промышленности – 2, врачи – 8, средний медперсонал – 2. Таковы были данные тех, кто мог быть использован по прямому назначению, остальные вошли в графу «прочие по этой категории», то есть возможное использование после переобучения.
