Правда, дальше этого шага ее никто не пустил, близнецы, даже не переглядываясь, сдвинулись, встав перед ней и заслонив массивными фигурами свет от магических рожков.
Ирри замерла, невольно рассматривая широченные плечи и мощные шеи степняков, увитые варварскими татуировками, выше взгляд поднять было неловко, да и страшновато, и попыталась, поднявшись на цыпочки, осмотреть валяющихся офицеров хотя бы издалека.
– Тебе твой тролль сказал не лезть, – пробурчал один из близнецов, – вот и не лезь.
– Мы их сами сейчас отсюда выкинем, – добавил второй.
– Да вы с ума сошли, – вздохнула Ирри, – куда вы их выкинете? На улицу? Умирать? Вы что вообще с ними сотворили? Вдруг, кого-то насмерть пришибли?
Степняки переглянулись и усмехнулись одинаково высокомерно, а Ирри, все же вынужденная смотреть им в лица, смутилась и разозлилась от этих ленивых, выражающих снисхождение и такую истинно мужскую, раздражающую до безумия, непрошибаемую уверенность в себе и своих силах.
– Мы же не звери, Луна, – сказал правый близнец, – мы умеем бить… Правильно…
Последнее слово он договаривал уже, практически, ей в макушку, тяжело дыша и шевеля этим дыханием волосы, уложенные в простую высокую прическу.
Когда он успел сделать движение, незаметный шаг в ее сторону, Ирри так и не смогла распознать. И точно такое же движение второго близнеца – тоже.
Он каким-то образом скользнул чуть в сторону, возникая за ее спиной и тоже тяжело дыша, склонившись ниже, чем его брат, потому мурашки от его выдоха собирались на шее… И волоски по коже дыбом вставали… И вообще… Это так неприлично… Хотя, можно подумать, что до этого они с ней приличные вещи делали…
Ирри призвала все свое мужество и хладнокровие, приказала себе вспомнить, что она только в настоящем трактирщица, а в прошлом – генеральская дочь, и, подняв взгляд на того из близнецов, что стоял прямо напротив, жестко скомандовала:
– Развернулись и вышли отсюда. И, пока не позову, чтоб не появлялись.
Степняки отреагировали на это заявление одинаково недоумевающими хмыками и сжатием массивных челюстей. Ирри поняла, что, если не проявит твердость, то ее прямо сейчас уволокут в темный уголочек, которыми, как назло, была богата таверна, и примутся наказывать.
И, хоть при одной мысли об этом, все внутри становилось горячо и прямо-таки неприлично мокро, но Ирри не первый и не второй десяток лет жила на этом свете. И давно уже научилась не зависеть от желаний сердца и тела.
А потому только брови сдвинула сурово и ответила на настойчивый взгляд мужчины не менее настойчивым. И повелительным.
– Мы не выйдем, Луна, и не проси, – тихо сказал близнец, стоящий позади, – но мы можем просто сесть… Вот тут… Мы не будем мешать. Просто присмотрим… Нам не понравились эти люди. Они тебя обижали…
– И поэтому вы их покалечили!
– Никто не смеет обижать нашу Луну, – наставительно ответил первый близнец.
И с места они при этом не сдвинулись, продолжая сжимать ее между собой горячими телами, так знакомо, так волнующе… Так неправильно, но сладко…
Ирри вздохнула, понимая, что надо идти на уступки.
Потому что или так, или вообще никак…
В конце концов, она не была уверена, что Дождик против них выстоит. Офицеров-то разбросали за пару мгновений…
– Хорошо. Вот тут сядьте. И не мешайте.
Проследив, чтоб близнецы покладисто устроились за дальним столом, она развернулась к месту побоища, оглядела диспозицию и тяжко вздохнула…
