Теперь, я цену жизни не забуду.
Спаси меня, спаси, прошу.
Мне умирать, поверь, так страшно!
Я быть казненным не хочу…
Не думал я, что умирать так страшно.
Там… за решеткой – свет и жизнь…
Туда сейчас мне надо.
Старуха-Смерть, не торопись!
О. Боже! Вытащи меня из ада…
Хочу я воздухом дышать,
Свободой, жизнью наслаждаться…
Ну, как же мне! от смерти убежать,
И с пулей мне не повстречаться?..
Что это?.. Как будто бы шаги?..
За мною смерть, уже, приходит?..
В последний раз прошу. О, Боже! Помоги…
………………………………………………………………………
Вы слышите?.. Казненный в ад, уже, уходит…
01.1994г.
Не узнаю я, братцы, Украину.
Не узнаю я Киев – стольный град.
В такую трудную и горькую годину
Чужими люди стали в раз.
Чужими люди стали, злыми.
О прежней дружбе нет уж слов.
О добродетели сегодня все забыли.
Взаимовыручка – лишь эпизод ушедших снов.
Национализм шныряет по Руси.
Когда-то, Киевской, ее мы называли.
1000-летие крещения Киевской Руси
Мы вместе, с русскими, недавно отмечали.
Сейчас граница и вражда
Меж Украиной и Россией стали.
Сейчас мы ищем все врага…
И времена для падали настали.
Сейчас мы делим Севастополь, Крым.
Урвать хотим кусок мы слаще,
Хотя голодные сидим…
Где честь? Достоинство, где наше?
Сейчас киваем головой
На ближнего соседа,
И обливаем с головой
Дерьмом его за наши беды.
А, в сущности…
Сегодня все мы виноваты,
И некого уж тут винить.
Одни молчали, а другие гады
Успели государство развалить.
Сейчас идет развал полнейший,
А мы все видим и сидим…
Себе ведь сами враг мы злейший:
Все терпим, как рабы, молчим.
Мы уповаем, как на Бога,
На власть, что наверху сидит.
Она не верит, братцы, в Бога.
Она сыта. Зевает томно, или спит.
Власть ваши беды не волнуют.
Она в достатке вся живет.
Они спокойно, все, воруют…
Их не волнует, что народ их мрет.
Их, прежде, всех, сейчас, волнует:
(За это борются они) кто?..
Кто, с них, жирнее кресло завоюет,
Кто пожирней кусок, себе, урвет?
Народ молчит. Сейчас он занят
Добычей хлеба и еды.
Ну, неужели, коротка так память?
Историю все позабыли вы?
Прошу вас, люди! Не позвольте:
Кошмару повториться. Нет!
Ведь не война идет, извольте,
Ведь на пороге двадцать первый век!
01.1994г.
Люблю я женщин возраста довольно зрелого.
Младые девушки! Прошу простить меня.
У юных девушек есть молодое тело,
Но мало опыта и недостаточно ума.
Люблю не столько молодое тело,
Как глубину суждений, ум.
Любовный опыт – добавленье к телу.
И женщины за тридцать пять меня поймут.
Любовь тогда становится богаче.
Рождается особый, у любви, уют.
Любовь становится красивее и жарче…
И годы жизни, с памяти, любовь такую не сотрут.
Когда любовь – пустая безделушка,
Похожа на костер сухой травы,
Любовь тогда – бездарная игрушка.
Ты жара от сухой травы не жди.
Любовь однажды я такую встретил.
Ее, особенно, я, глубоко ценю.
Я ей взаимностью, глубокою, ответил.
Любовью этой очень дорожу.
01.1994г.
Перевелись, сегодня, кавалеры
Меня товарищи, вообще-то, бабником считают,
И называют меня «старым кобелем».
Они, наверно, глупые, не понимают,
Что с женщинами надо быть и кавалером,
Но также быть и женихом.
Быть обходительным, культурным с ними,
Вниманием их, лишний раз, не обделять.
И, при любых условиях,
не рвать нам с ними дружеские нити,
А на подколки глупые внимания не обращать.
Перевелись, сегодня, кавалеры,
А годы мушкетеров, рыцарей давно прошли.
Где вы, сейчас, галантные мужчины?
Дворяне истые давным-давно ушли.
Поцеловать, сегодня, даме ручку
