В развал российских сухопутных войск адмирал также не особо верил. Для высшего командного состава Пентагона каждый месяц готовился адаптированный дайджест по российским информационным агентствам, касающийся армии заклятого союзника. Объединенный комитет начальников штабов не забывал одну главную заповедь первого директора ЦРУ адвоката Алана Даллеса – «семьдесят процентов секретной информации несут открытые источники».
Ричард Нильсон, просматривая на своем компьютере переводы газетных и журнальных статей, военные передачи, поражался беспечности Верховного командования и политиков, тех, кому надлежало постоянно заботиться об обороноспособности Соединенных Штатов.
Да, почти все печатные издания кричали о разгуле «дедовщины» в Российской армии, о повальном пьянстве, казнокрадстве и прочих непотребствах. Но за этими уродливыми наростами оставались незамеченными другие факты – части первого броска, морская пехота, десантники, спецназ – становились полностью профессиональными, получая все необходимое. Боевые корабли и стратегические ракетоносцы выходят все чаще на мировые просторы. Спецслужбы обзаводятся собственными частями особого назначения. А что такое русские коммандос, в мире помнили, ассоциируя их действия с захватом президентского дворца в Кабуле в семьдесят девятом году, когда полсотни «альфовцев» разметали почти тысячу головорезов из личной гвардии Амина, засевших за неприступными крепостными стенами.
Через двадцать лет неполная сотня мальчишек-десантников в горах Чечни не пропустила на равнину пятитысячную группировку моджахедов. Подобные факты давали обильную пищу для размышлений, но политики, завязшие в изнурительных войнах в Афганистане и Ираке, упорно ничего не хотели замечать, облизываясь на нефтеносные районы соседнего Ирана.
– Проклятые русские, – скрипнул зубами адмирал Нильсон, горошинка мысли, катящаяся по извилинам захмелевшего мозга, на одном из поворотов подпрыгнула и перескочила в другое русло, изменив свое смысловое значение. Сейчас Ричард неожиданно вспомнил, как два года назад он был приглашен в Белый дом как один из награжденных недавно введенной медалью «За победу в «холодной войне».
Мероприятие было оформлено в самых лучших американских традициях. Официанты в золоченых ливреях с подносами на согнутых руках, на которых отливали хрустальным блеском бокалы с пузырящимся шампанским, предлагали на закуску диковинные деликатесы, дамы блистали бриллиантами, изумрудами и вечерними нарядами, мужчины, если не были военными, щеголяли в смокингах, а военные по такому торжественному случаю облачились в парадные костюмы, горделиво выпячивая грудь со множеством различных наград.
На этом приеме Ричард Нильсон встретил своего старинного приятеля, тот лет тридцать назад служил в разведке шестого флота, а Нильсон в то время возглавлял отдел оперативного применения, и «холодная война» была, что называется, в самой верхней точке накала.
Через полгода разведчика забрали в Европу, как позже узнал будущий адмирал, в Баварские Альпы, где размещалась разведшкола, готовящая агентов, нацеленных на СССР. Теперь в городишке Гармиш на базе этой школы был образован центр Джорджа Маршалла по изучению безопасности в Европе, где уже в открытую готовили агентов влияния для всей Восточной Европы.
Несмотря на элегантный смокинг, приятель Нильсона выглядел далеко не лучшим образом: лицо, обтянутое желтоватой, как пергаментная бумага, морщинистой кожей, неопрятный клок седых волос, разбросанный по круглому черепу. На впалой груди болталась только что врученная награда, а мутные глаза выдавали любителя заглянуть в стакан. Несмотря на то, что они с адмиралом были ровесниками, разведчик больше напоминал глубокого старика. Он стоял в стороне от основной массы собравшихся гостей и сосредоточенно наливался многолетней выдержки шотландским виски.
