Хотя в каждом рассказе героя звали по-разному, мое воображение всегда рисовало одно и то же лицо. В моих романтических фантазиях героиня ехала через пустыню верхом на верблюде, а он шел по песку, держа верблюда за повод и указывая дорогу. Мои персонажи совершали как великие деяния, например плавали на португальских каравеллах и помогали Иоанну Гутенбергу печатать книги, так и не столь значительные: посещали скачки в Викторианскую эпоху. Я люблю историю не меньше, чем книги, и мне хорошо удаются исторические рассказы. А костюмы того времени! Героиня истории о скачках, например, носила невообразимую шляпу, украшенную пучком голубых перьев и лавандовыми розами.
А вчера этот человек, до сих пор существовавший только в моей голове, вдруг появился в «Ледяной выдре»! Живой, настоящий. Я что, воплотила его в жизнь? Нет, чушь! Так что же произошло?
Бедный Себастьен! Я набросилась на него, как стая голодной саранчи, а он понятия не имел, кто я такая.
Потягиваюсь и смотрю на часы на прикроватной тумбочке. Восемь тридцать утра, за окном еще темно. Моя ленивая половина хочет свернуться калачиком под одеялом, а новая, энергичная Элен уговаривает вылезти из постели.
По коттеджу гуляет сквозняк, и я немедленно раскаиваюсь в своем опрометчивом решении. Ступив на промерзший деревянный пол, я взвизгиваю от боли. Вся одежда еще в чемоданах, и я нелепо переминаюсь с ноги на ногу, ища носки (надеваю сразу две пары) и толстовку оверсайз. Слава богу, что я живу одна и никто не видит только что изобретенного мной нового ритуала пробуждения. Аляска!
Хорошенько утеплившись, я иду на кухню, довольно уютную: столешница в цветочек, газовая плита семидесятых годов и смешной холодильник, который пыхтит так громко, словно хочет показать мне, как старается. Как паровозик в любимом мультфильме моего племянника: «Паровозик Томас и его друзья». Я смущенно улыбаюсь холодильнику и говорю:
– Я буду звать тебя Реджинальдом.
Так могли бы звать старого ворчливого дворецкого, и это имя вполне подходит многострадальному холодильному агрегату.
На столе стоит приветственная корзинка с капсулами для кофемашины и пачкой английских кексиков. Вот и завтрак готов, чему я очень рада, ведь никакой другой еды в коттедже нет. Сегодня мне предстоит заняться домашним хозяйством, например купить продукты, чтобы загрузить Реджинальда и кладовую.
Я завариваю чашку кофе с фундуком и делаю глубокий вдох, сидя на высоком табурете у стойки.
Какая роскошь – свежий ароматный кофе! Раньше я только и думала о том, чтобы угодить другим, а именно – моему почти бывшему, и такие излишества, как сахар и молоко, были запрещены, чтобы лишние калории не вылезли на бедрах и любимый не нашел себе более стройную, симпатичную стажерку, которая будет его ублажать.
«Хватит о нем думать». Я зажмуриваю глаза, словно это спасет от мыслей об изменах, от беспомощности и отчаяния: несмотря на все мои старания, я для него недостаточно хороша.
Открыв глаза, я тянусь к стопке желтых тетрадок на кухонной стойке. Погружение в истории со счастливым концом вселяет надежду, напоминает, что существуют лучшие возможности. Нахожу одну из своих любимых зарисовок, действие которой происходит в Версале во времена Марии-Антуанетты, платьев с кринолинами и птифуров. Героев зовут Амели Лоран и Маттео Басседжио, однако Маттео как две капли воды похож на Себастьена. Лучше уж думать о нем, чем о Меррике.
