Вскоре мы нашли небольшой островок, на котором росли винные деревья. Окрестивши его «Wineland» и пополнив свои запасы, мы отправились прямо в закат…
Закат приближался рывками через сети коммуникаций и лабиринты городов. Он искал нас, мы ждали его. И вот – багровый взорванный горизонт стал уходить, темнеть, закрашиваться ночью…
Тихонько зазвенела гитара, боясь потревожить лихим аккордом мгновение Перехода. «Бригантина» тихонечко ударилась бортом о пристань. Команда была отпущена на берег до следующего путешествия, но прежде каждый убрал свой «пост». Мне как юнге досталось больше всего, хотя, нет, я сам старался помочь всем и каждому, а может, просто хотелось отодвинуть минуту расставания.
– Заходи еще, старик, – сказал Сергей, повесив на плечо рюкзак. И, пожав мне руку, растворился в темноте.
Остальные ребята тоже разбежались. Рядом остались только Ольга и Влад. Ольга жила в центре, в трех остановках от меня, а Влад просто решил проводить нас до остановки. Подъехал пустой автобус, и Влад, посадив нас в него, махнул рукой и скрылся из вида.
Проводив Ольгу, я бегом кинулся домой. Нет, я не торопился, просто было здорово бежать в ночной прохладе под смешанным светом луны, звезд и фонарей. Бег вне круга. Бег свободы, молодости. Просто мчаться так, чтобы ветер свистел в ушах, наслаждаясь силой и послушностью мышц. Просто бег…
Этой ночью я тоже бегал, но как резко изменилось все! Сон, состоящий из тревоги, лестниц и темных переходов. Срочно нужно попасть куда-то, где решается что-то очень важное для меня. Но сделать это практически невозможно. Жара, знойная жара, – тягучий воздух, зов, шорохи. Усталость обволакивала, ноги уже не слушались. В конце концов просто упал и заплакал от бессилия.
Проснулся я с тем же ощущением разбитости и безнадежности.
Гремели двери, соседи шли на работу. Глуховатый старичок, тот, что жил за стеной, рассказывал кому-то, что у него опять подскочило давление и он трижды за ночь вызывал «скорую». У кого-то бубнило радио. «Мерзкое утро», – подумал я.
Подниматься не хотелось, поэтому подъем был перенесен на N часов. Закурив и наблюдая, как дым собирается под потолком, я дотянулся до полки с книгами, вытащил первую попавшуюся. Оказалось, что это «Легенда об Уленшпигеле» – одна из моих любимых. Я погрузился в чтение. Я читал и ждал. Чего? Сам не знаю. Может быть, знамения. Или вредного мистического звонка. Или… Но ничего не происходило. Час за часом, и я уже целиком был увлечен перипетиями книги, ударил гром, и яркая вспышка молнии осветила мой угол. Забарабанил дождь, и вдруг я услышал ритм новой песни, нового дня и понял, что нужно делать. Быстро одевшись, я выбежал под дождь.
Дождь лил, как из ведра, холодный, пронизывающий ливень. Ветер дул в лицо, а я все шел к своей цели, радуясь, что хоть что-то делаю.
В электричке, по крайней мере в этом вагоне, почти никого не было. Выжав футболку в тамбуре и покурив, я зашел в вагон, сел на деревянную скамью и уставился в окно. Куда я ехал и зачем, я не знал. Это было совсем неважно. Главное, я согрелся, а за окном громыхал гром и сверкали молнии. Так, под стук колес, я задремал. И снилась мне, зеленая трава в вечерней росе, закат во все небо и огромный валун. Я чувствовал запах, идущий от травы, и счастье, что я сейчас именно здесь. В этом месте. И вроде бы тихий разговор. Только вот чей? А солнце застыло и висело в небе…
