Стоик - страница 36

Гривс и Хеншоу молчали, а он продолжал:

– Таким образом, вы просите меня не только собрать нужные деньги или бóльшую их часть, оставляя за вами право собрать остальное, но еще и оплатить строительство линии, а потом и управлять ею совместно с вами. Если вы хотите именно этого, то дальнейшее продолжение нашего разговора просто лишено всякого смысла, потому что меня это не интересует. На что я был бы готов пойти: выкупить ваш опцион, за который вы заплатили тридцать тысяч, при условии, что я получаю полный контроль над дорогой, и, вероятно, оставить вам ваш десятитысячный опцион по вашему подряду на строительство, но не более. Потому что в дополнение ко всему этому, насколько мне известно, есть еще и консоли на шестьдесят тысяч, что составляет четыре процента от общей стоимости акций, которыми тоже нужно распорядиться.

К этому моменту Джаркинс и Рэндольф начали чувствовать, что они допустили какую-то ошибку. В то же время Гривс и Хеншоу, понимая, что перехитрили сами себя в ситуации, в которой могли бы получить выгоду, неуверенно поглядывали друг на друга.

– Ну что ж, – сказал наконец Гривс, – вы, конечно, сами решаете, что вам выгодно, а что нет, мистер Каупервуд. Но мы хотим, чтобы вы ясно поняли, что сейчас в мире нет более выгодного во всех смыслах предложения. Лондон – идеальная площадка для подземных путей. Там нет единой системы, и такие линии – абсолютная необходимость, и они так или иначе появятся. И деньги на них будут найдены.

– Вполне вероятно, – сказал Каупервуд, – но, что касается меня, то, если вы еще раз приглядитесь к ситуации и поймете, что сами вы не в состоянии выработать план и готовы принять мой, то вы можете известить меня об этом в письменном виде, и тогда я подумаю. Однако если я решу принять участие, то только приблизительно на тех условиях, которые сейчас обозначил. Это, конечно, не будет означать, что я буду вмешиваться в ваш строительный контракт. Он мог бы сохраниться и в таком виде, при условии, что ваши расчеты верны.

Он принялся барабанить пальцами по столешнице, словно давая понять, что переговоры закончились, а потом, прекратив на минуту, добавил, что, поскольку в настоящий момент к нему не поступало предложений, которые заинтересовали бы его, он будет благодарен, если ничто из им сказанного здесь не будет предано огласке. Потом он знаком попросил Джаркинса остаться, и как только все остальные вышли, сказал ему:

– Ваша беда, Джаркинс, в том, что вы никогда в полной мере не используете возможность, даже если все карты у вас на руках. Вы посмотрите, что произошло здесь сегодня! Вы приводите ко мне двух человек, контролирующих, по вашим и их словам, важное предложение по транспортной системе Лондона, которое, если им правильно распорядиться, может легко принести хорошие прибыли всем заинтересованным сторонам. Но они приходят ко мне, не имея ни малейшего представления о моих способах ведения бизнеса. А вы знаете мой главный принцип: полный контроль над всем. Я не сомневаюсь, что даже сейчас они не имеют ясного понимания моего опыта в таких делах и не имеют представления о том, что бы я сделал с этим проектом. Они предполагали, что могут продать мне половинную долю в чем-то, что будут контролировать сами вместе со своими друзьями. Я говорю вам, Джаркинс, – и в этот момент он уставился на него с такой категоричностью, что у мистера Джаркинса мурашки побежали по коже, – если вы хотите быть полезным мне в этом деле, то я бы посоветовал вам не озабочиваться этим конкретным предложением, но разобраться получше во всей подземной транспортной системе Лондона и прикинуть, что с ней можно сделать. Более того, я хочу, чтобы вы оставили при себе все ваши частные спекуляции относительно меня и моих дел. Если бы вы побывали в Лондоне, прежде чем приводить ко мне этих людей, и узнали бы о них все, что о них можно узнать, то вы бы не стали транжирить мое и их время.