Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Сборники стихотворений. Том 1 - страница 38
Вот чрез соседнюю долину
Края поплыли их одежд,
И Блудному на щеки Сыну
Слезинки капнули из вежд,
Из вежд родных как будто глазок,
С глубокой, тихою тоской,
Как из волшебных старых сказок,
Но с нежной матери рукой.
И стало мне тепло и грустно,
И голову я вверх поднял:
Из пепельной фаты искусно
Опорожнили свой фиал
Из алавастра чьи-то руки,
Как Магдалина, что, Христа
На крестные готовя муки,
Слезами залила уста.
И были облачные слезы
Духовности такой полны,
Что в сердце расцветали розы,
Как от лобзания весны.
И капли с каплями на теле
Моем сливались в ручейки,
И капли с каплями запели
Меж скал от сладостной тоски.
Всё больше их в одно сливалось,
Всё громче пели свой пеан, —
И всё от слезок возрождалось,
Весь жизненный внизу обман.
Нет ничего помимо духа,
Нет ничего помимо слез,
Для чуткого поэта слуха
Всё лабиринт словесных грез.
Аквилон
В пустыне меж поверженных колонн
Уныло воет мощный аквилон.
Закутавшись в поблекшую шинель,
В руке застывшей я держу свирель,
Но не пою: душа моя пуста,
Как будто сняли и меня с креста.
Но умер я не за друзей своих,
Не от идей умолк в пустыне стих.
О нет, я миру был совсем чужой
И шел забытой по степи тропой.
И жутко мне с самим собой везде,
И вилами пишу я по воде.
Лишь этот нравится мне древний храм,
И с ящерицами я по утрам
Хожу сюда, но больше не молюсь:
Я собственных молитв своих страшусь.
Но за меня суровый аквилон
Поет среди поверженных колонн.
1949
Влечение в бездну
Меня влечет морская бездна,
Как будто я гусляр Садко,
И хочется мне бесполезно
Спрыгнуть туда, где так легко
Становится душе и телу,
Как будто я угрюмый краб,
Сидящий на уступах смело,
А не действительности раб.
Там всё чешуйчато-алмазно,
Там всё беззвучно, как в гробу,
Прожорливо и несуразно,
Там жемчуг радужный в зобу.
Чем глубже, тем всё необычней
Глаза и очертанья скул,
И кажется мне всё привычней
Пила зубчатая акул.
И кажется мне, что однажды
Я жабрами и сам дышал,
Не чувствуя духовной жажды,
И инфузорий пожирал,
Иль холодцом зыбился странным,
Прозрачным, как живой хрусталь,
И волны с грохотаньем бранным
Меня несли куда-то вдаль.
Я это помню, и что Ангел
Я был в сияющем раю,
Пока еще в высоком ранге
Стоял за божеством в строю.
Потом, как лучик межпланетный,
Я в моря чешую попал.
Да, я совсем, совсем безлетный,
Я вечность целую страдал.
Исчезновение
Как много звезд, и как они прекрасны,
Все самокатный, радужный жемчуг,
Но как они трагически напрасны,
Какой внушают роковой испуг!
Нет им числа! Песчинок меньше в Гоби
Или в Сахаре, чем лучистых звезд,
Покойников истлевших меньше в гробе,
Вселенная – пылающий погост!
Глядишь, и сердце жутко расширяется,
И скоро нет тебя уже совсем.
Ты – озеро, где небо отражается,
Ты – Сфинкс в пустыне, недвижим и нем.
В твоем мозгу кружится Андромеда,
В твоей душе все Млечные Пути,
И Духа чистого в тебе победа,
И некуда тебе уже идти!
Гондолы
Я живу совсем без тела,
Словно заревой петух.
Нет уж для меня предела,
Я давно бессмертный дух.
Сверху белые гондолы,
Полные таких же душ,
Снизу бархатные долы
И угрюмый Гиндукуш.
Всюду бездны, всюду звезды,
Всюду мировая пыль,
Необъятные погосты
И зыбящийся ковыль.
Только крыши Гиндостана
Да хребты пустынных гор,
Только волны океана
Да умерших странный взор.
Облака для них – гондолы,
Что как лебеди плывут
Через горы, через долы, —
Души, как пары, живут.
Только скоро в колыбели
Где-нибудь я вновь проснусь:
Нужно, чтоб поэты пели,
Колыбели я страшусь!
Круги
В моем мозгу разбушевалась буря,
И я хожу по планкам корабля,
Похожие книги
В настоящем издании представлено поэтическое наследие поэта Анатолия Гейнцельмана (Шабо, 1879 – Флоренция, 1953), прожившего большую часть жизни в Италии (главным образом, во Флоренции). Писать стихи Гейнцельман начал еще в конце XIX в. и в 1903 г. в Одессе опубликовал первую книгу, так и оставшуюся в России единственной. Находясь в стороне от литературных кругов русской эмиграции, Гейнцельман продолжал писать, по его словам, для себя и для жены,
В настоящем издании представлено поэтическое наследие поэта Анатолия Гейнцельмана (Шабо, 1879 – Флоренция, 1953), прожившего большую часть жизни в Италии (главным образом, во Флоренции). Писать стихи Гейнцельман начал еще в конце XIX в. и в 1903 г. в Одессе опубликовал первую книгу, так и оставшуюся в России единственной. Находясь в стороне от литературных кругов русской эмиграции, Гейнцельман продолжал писать, по его словам, для себя и для жены,
Современный детектив с элементами триллера, повествует о серийных преступлениях, происходящих в небольшом приморском городке. Главная героиня, следователь Александра Савельева расследует загадочные, похожие на ритуальные убийства молодых девушек. Вся следственная команда находится в напряжении: неужели они столкнулись с серийным убийцей? Он слишком умен, чтобы оставлять зацепки, отпечатки или следы ДНК, и следователям остается только теряться в д
Титулованная красавица Франсес (Фанни) вынуждена выйти за богатого бизнесмена Джоба Скеффингтона. Этот мезальянс вызывает всеобщее возмущение светского общества. Перед «несчастной» выстраивается длинная очередь джентльменов, пытающихся «спасти ее от грубого торгаша» и буквально внушающих Фанни, насколько муж ее недостоин. И никто – даже сама миссис Скеффингтон – не догадывается: доброжелательный, мягкий, долготерпеливый супруг способен подарить е