Стащив с ребенка всю грязную одежду, бросаю ее в кучу того, что уже приготовлено к стирке. И посмотрев на все это безобразие, понимаю: знакомства со старым стиральным агрегатом уже не избежать. Вещей я много не брала, и чистые детские скоро закончатся.
Проведя все водные процедуры, мы заваливаемся спать. Завтра предстоит продолжение забега.
Дел так много наваливается, что даже дневной сон приходится пропустить. Хотя дочь и не жалуется, но меня все больше грызет совесть. И потому, как только заканчиваем с делами, идем кушать в кафе, а потом едем в ТРЦ с детской игровой комнатой. И ребенок набесится, и замараться негде.
Возвращаемся домой. Все, на что меня хватает, это попить чаю и дать ребенку фруктов.
Отправив дочь спать, иду в ванную. Пятнадцать минут душа вернут меня к жизни. Замотавшись в полотенце, выхожу из комнаты, и тут мой взгляд падает на кучку грязных вещей.
«Блин, все-таки надо постирать»,– проносится в моей голове. Сходив за домашними вещами, переодеваюсь и приступаю к освоению древней техники. И вроде даже получается, процесс пошел, однако, видимо, как-то неправильно пошел, потому что из стиральной машинки хлынула вода.
Вот зачем мне понадобилось связываться с этим железным чудовищем?! Наверное, техника только и ждала меня, чтобы сломаться в самый ответственный момент: во время полоскания.
В панике я побежала к Руслану, то есть, к своему соседу по площадке. В голове уже цифры щелкали, подсчитывая размер ущерба соседям снизу. Поэтому даже подумать не успела, что он может оказаться не один.
ГЛАВА 11
А вот когда открыл дверь (да, я была очень настойчива) и предстал передо мной в расстёгнутых джинсах и с голой грудью, потеряла дар речи.
– Там,– машу рукой в сторону открытой двери своей квартиры. Все, на что меня хватило.
Смотрит испытующе, жёстко, а потом все же идёт мимо меня в квартиру. Я подрываюсь следом и несусь к ванной комнате.
– Вот… машинка сломалась,– говорю я, стоя в луже воды.
Он, вообще не глядя на меня, осматривает машинку и приступает к ее реанимации. А я бросаюсь на ликвидацию потопа. Задействовав все тряпки, какие были, затираю свое "море" и жду, когда Руслан разберётся со стиралкой.
Меня отвлекает всхлип Евы, ухожу к ней в комнату проверить, все ли в порядке. Вернувшись обратно, застаю соседа уже у входной двери.
– Вы уже уходите?– окликаю с мыслью, что, наверное, рассчитаться бы надо. Я ж человека оторвала от чего-то, личное время отняла.
Оборачивается ко мне и прибивает взглядом. Нехорошим таким, презрительным. Ядовитым.
Спохватываюсь, думая, что мой внешний-то вид тот ещё, слишком «домашний». Я уже ко сну переоделась, когда меня понесло стирать кое-какие вещи. Та на хрен бы они мне сдались!!!
В голове проносится ураган мыслей.
А сосед все смотрит. И вот тогда я окончательно понимаю, что меня раскрыли, что это полный провал.
– Алиса? Это все-таки ты?– холодный, просто арктический тон, заставляющий обхватить себя руками в попытке согреться. И не вопросом звучит ─ обвинением в самых тяжких грехах.
– Давно понял?– с упавшим сердцем спрашиваю, опустив глаза, хотя и так знаю. Как же мне сейчас холодно.
– Так, были подозрения. Что ты здесь забыла, да ещё и с ребенком?– спрашивает суровым тоном, по интонации слышу: сочувствия мне от него не дождаться. Не в этой жизни, по крайней мере. Впрочем, я и не жду, не рассчитываю на прощение, знаю, что виновата.
