И Дженнсен кинулась назад, в дом, не откликаясь на отчаянные призывы Себастьяна. Оказавшись внутри, она подбежала к деревянному ящику возле двери, в котором хранились две накидки из овечьей шкуры, свернутые и связанные, приготовленные на случай, если им с матерью придется спешно бежать. Себастьян, стоя в дверном проеме, смотрел на нее с нетерпением, но не сказал ни слова, когда увидел, что она делает.
Потом они ринулись к пещере.
Огонь все еще потрескивал. Бетти ходила по хлеву и дрожала, но не блеяла – как будто знала, что произошло ужасное.
– Обсушитесь немного, – сказала Дженнсен.
– У нас нет времени! Мы должны уходить. Остальные могут явиться в любой момент.
– Вы замерзнете и умрете, если не обсушитесь. И в побеге не будет смысла. Мертвый – он везде мертвый.
Проявленная способность здраво рассуждать удивила ее саму.
Дженнсен положила на солому свернутые в рулон накидки из овечьей шкуры и занялась развязыванием узлов.
– Это нас убережет от дождя, но сначала надо обсохнуть, иначе вы не сможете согреться.
Себастьян кивал, соглашаясь, дрожал не переставая и потирал руки над костром. Разумность слов Дженнсен, наконец, дошла до его сознания. А та удивлялась, как ему удалось сделать то, что он сделал, при таком приступе лихорадки и принятых снотворных травах. Страх всему причиной, догадалась она. Страх, доводящий до исступления… Это было ей понятно.
У нее болело все тело. Было много ушибов, да еще кровоточило плечо. Рана не была опасной, но неприятно пульсировала. Состояние ужаса, в котором находилась Дженнсен во время схватки, утомило и опустошило ее.
Хотелось просто лечь и заплакать, но ведь мать велела уходить отсюда. Сейчас только слова, сказанные матерью, толкали Дженнсен на какие-то действия. Без этих команд она бы просто не смогла двигаться. И теперь просто делала то, что велела мать.
Бетти продолжала тревожиться. Чтобы быть поближе к Дженнсен, коза пыталась перебраться через загородку. Пока Себастьян склонился у костра, Дженнсен пыталась завязать веревку вокруг шеи Бетти.
Они дадут возможность Бетти отблагодарить их. Ведь костер в такую сырую погоду вряд ли разожжешь. А с козой они могут приютиться в любой сухой яме, под уступом скалы или под упавшими деревьями. Бетти даст им обоим тепло, и они не погибнут от холода.
Бетти то и дело посматривала в сторону дома. Уши козы стояли торчком – она внимательно прислушивалась. Дженнсен понимала причину такого поведения: Бетти беспокоилась о женщине, которой почему-то не было с ними. Дженнсен собрала с полки всю морковь и желуди, распихав их в карманы и заплечные мешки.
Когда Себастьян обсох, они надели свои шерстяные плащи. А сверху добавили накидки из овечьей шкуры. Дженнсен взяла в руку веревку, которую привязала к Бетти, и они начали свое путешествие. Себастьян направился к тропе, по которой пришел сюда.
Дженнсен схватила его за руку:
– Они могут поджидать нас внизу.
– Но нам ведь надо выбраться отсюда…
– У меня есть путь получше.
Некоторое время он внимательно смотрел на нее через разделявшую их пелену ледяного дождя, а затем безо всяких возражений последовал за нею в неведомое.
