Володя не знал что ответить и вышел в коридор, за ним Гребнев. Остановившись на лестничной площадке, они стали ждать возвращения парней. Те появились через несколько минут, держа на руках Бориса. Отнеся его в «общую могилу», ответили на немой вопрос Гребня.
– Вася только дверь открыл, а Боря… – проговорил Обуй опустив глаза, продолжая левой рукой сжимать кисть правой.
– Надо осмотреть все помещения и узнать, как они сюда попали, – не живым голосом проговорил Гребень, – Вася ведь говорил, что те двери на замке.
– Он забыл про спуск в эскалаторный зал, – пояснил Володя, отдав вернувшемуся Ва́дину его монтировку. – Раньше туда проход закрывался БСК, а теперь электроника не работает… вот они и спрятались здесь…
Пройдя все уровни и проверив каждое помещение, они обнаружили еще три трупа. Только в этот раз не выдержали курсанты, согнувшись, пытаясь сдержать рвотный рефлекс. У Володи образовалось какое-то отупение. Он глянул на трупы и тут же вышел в коридор, сжав и разжав кулаки.
Нет, к этому невозможно привыкнуть. Когда труп на похоронах, это одно, но когда ты видишь тех, кому не повезло добежать до укрытия, кого беспощадная радиация в считаные дни изувечила и жестоко умертвила… Здесь же возникают мысли: а если бы я был на их месте?..
Володя отогнал наваждение.
Его попутчики быстро пришли в себя, удержавшись от снятия противогаза: видимо таблетки действительно помогали.
После дальнейшего обследования оказалось, что дверь на лестницу, через которую несчастные сюда попали, была тщательно забаррикадирована, а разбирать завал не было никакого смысла, к тому же они зафиксировали дверную ручку ломом. Теперь снаружи попасть было проблематично.
– От кого это они так прятались?.. – насторожился Ва́дин.
Володя опять пожалел, что у него в руках нет никакого оружия, даже монтировка на станции нашлась только одна.
– Наверное, от людей… – сказал Обуй.
– Идем на лестницу, – позвал Володя, стараясь не думать о том, что их ждет наверху.
– Пацаны, – с тяжестью на сердце обратился ко всем Гребень, – у меня к вам просьба… Про Вальку никому не говорите. Мы ее не видели…
– Само собой, – вздохнув, ответил Обуй.
Лестница вывела к площадке перед выходом на станцию. Володя осторожно взялся за ручку двери, находящейся в угловой нише рядом с затвором.
– Ну? – почему-то шепотом спросил Гребень.
– Страшно, – честно признался Володя.
Прошли три дня после атаки, и что сейчас творится на поверхности, действительно было страшно представить.
Володя опасливо повернул ключ в замочной скважине, и звук движения внутреннего механизма в полнейшей тишине, оглушил.
Все замерли. Ни звука.
Выдохнув, Володя надавил на дверь, и та легко открылась, выпуская его к не полностью закрытому гермозатвору. Тишина не мерещилась, она окружала все пространство. И первыми звуками были шаги обрезиненной обуви защитных костюмов. Никто даже не обратил внимания, что их дозиметры еле слышно пощелкивают.
Закрыв за собой дверь на ключ, напарники обошли весь верхний вестибюль перед гермозатворами, наткнувшись еще на несколько трупов внизу эскалатора, но к ним спускаться не стали, лишь прощупали лучами фонарей. Служебные помещения работников метрополитена были закрыты на кодовый замок, а Володя уже не помнил комбинацию цифр, поэтому их решили оставить на потом.
В полицейском пикете не нашлось ничего интересного, кроме лежавшего сверху шкафа бронежилета, чему очень обрадовался Ва́дин, заметив находку первым.
