– Славуш, но, может, это в самом деле был чудотвор? Почему ты так уверен, что это был болотник?
– Я давно хочу его выследить. Я не слышу голоса болота, как ты, но… иногда мне чудится что-то такое… Я ведь часто по ночам сижу в книгохранилище. Твой отец говорил, что чудотвор – это шпион. Ему незачем ночью бродить по замку. Ему незачем воровать детей в соседних деревнях. Чудотворы не людоеды. Ты думала, зачем это делают болотники?
– Болото хочет, они лишь выполняют его желания. – Спаска пожала плечами.
– Ну если бы тебя болото попросило, ты бы стала выполнять его желания?
– Нет. Но оно меня и не попросит.
– Мне кажется, я понял, почему они с таким рвением исполняют его желания. И я, наверное, уже знаю, кто это… Но… Я не могу, без доказательств… Я чувствую себя отвратительно: вдруг я ошибаюсь? Даже думать такое о человеке, и то стыдно. А уж кому-то сказать…
Славуш снова окинул взглядом болото: оно было неподвижным и молчаливым. Даже лягушки примолкли.
– Послушай, – начал он, помолчав, – а тот парень, который в Хстове водил тебя колдовать… Гвардеец…
Спаска сжалась – меньше всего ей хотелось говорить о Волче со Славушем.
– Что? – натянуто спросила она, потому что Славуш замолчал.
– Я знаю, что твой отец ему доверяет. А ты?
– Да, я тоже ему доверяю, – ответила Спаска и даже хотела прибавить «как никому другому», но удержалась. – А почему ты спрашиваешь?
– Понимаешь, твой отец – он знает. А ты чувствуешь. Мне кажется, тебя нельзя обмануть.
– Волче никогда нас не обманет и не предаст. Он скорей умрет, чем позволит… – Спаска хотела сказать «меня обидеть», но осеклась, а Славуш расценил ее слово по-своему.
– То есть ради него стоит рисковать?
– Если он рискует собой каждый день, каждую минуту, разве мы не должны рисковать ради него? – прошептала Спаска испуганно: наверное, не просто так ей приснился этот жуткий сон. – А что, с ним что-то случилось?
Славуш посмотрел на нее пристальней, и взгляд его стал грустным:
– Значит, его зовут Волче…
– А ты разве не знал?
– Его имени не знает никто, кроме Милуша, тебя и Змая. Понимаешь, чтобы никто не мог даже случайно подслушать. Не называй его по имени вслух.
– А почему ты о нем спрашиваешь?
– От него нет известий с конца апреля. Зорич не знает, где он, в последний раз они виделись перед его уходом на Змеючий гребень. Мы не знаем даже, дошел он до Лысой горки или нет.
Спаска задумалась: а стоит ли говорить о том, что он дошел до Лысой горки? И решила пока промолчать.
– И… что? – еле-еле выговорила она.
– Милуш подумывает послать в Хстов Свитко, а мне кажется, что Свитко лучше оставаться в замке. В Хстове уже дожди, когда он еще погреется на солнышке? Он и здесь-то в последние дни что-то плох…
– Он разве не едет в Кину?
– Нет. Он говорит, что сейчас не время. Собирается… Погоди-ка! Смотри, Спаска, смотри!
Из-за длинной тени замка с восточной его стороны на болоте появилась странная низкорослая и широкая фигура в серо-зеленом плаще и островерхом куколе! Спаска не сразу поняла, что болотник несет что-то тяжелое, пряча под плащом. И как Славуш его заметил? Словно имел глаза на затылке.
– Стой! Остановись! – закричал Славуш и потянулся за плечо, но лука у него с собой не было. – Я же говорил! Я же чуял!
Он кинулся к лестнице, и Спаска побежала за ним, но быстро отстала.
Его крики разбудили стражников, но спросонья они плохо соображали. Славуш выхватил у одного из них топорик и ударился плечом в запертую калитку, чтобы отодвинуть засов.
