Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть - страница 3

Откуда оборотень знает? Он тоже слышит голос Внерубежья? Или читает мысли?

– Голоса слышат пациенты клиники доктора Грачена. У некоторых еще бывают видения. – Инда покосился на Йеру. – Исподнего мира, например. Неживая природа не может ни шептать, ни кричать, ни посылать мыслей на расстоянии; чтобы это понимать, не надо быть доктором прикладного мистицизма.

– Представляю, каково доктору прикладного мистицизма услышать голос Внерубежья. Это обескураживает, правда, Инда? Я тоже не верил в зов болота, полагая, что неживая природа не умеет говорить. А вот не обладающие учеными степенями болотники, казнь которых мы с тобой наблюдали позавчера, почему-то поверили в этот зов и – надо же! – не прогадали. Болото продлевает жизнь смертельно больным в обмен на человеческие жертвы. Я не вполне могу объяснить механизм этого явления, но оно существует и доказывает, как мало мы знаем о неживой природе. И единственное, что нам остается, – столкнуть две силы, которые хотят пожрать нас всех: магма Внерубежья – твоих соотечественников, трясина – моих.

– Послушайте… – кашлянул вдруг Йера. – Простите, я не знаю, как вежливо к вам обратиться…

– Меня зовут Змай.

– Да… – поморщился Йера. – Скажите, вы в самом деле бог Исподнего мира?

Инда еле-еле сдержал смех.

– Ну да, – пожал плечами оборотень. – Только не вздумай говорить об этом с кем-нибудь, тебя посчитают ненормальным. Это я могу говорить правду, потому что мне совершенно все равно, считают меня чокнутым или нет. Опять же, чокнутым меня считают ровно до той минуты, пока не видят королевскую кобру на журнальном столике в своей библиотеке. Но, Йера Йелен, кобра – это не самое интересное, на что я способен. Ты же видел меня в ночь на второе мая на Буйном поле, как и вся Светлая Роща. Хочешь, выйдем из твоего милого садика на дорогу, и я покажу тебе этот фокус еще раз?

– Не надо! – оборвал его Инда.

– Инда, не стоит на меня кричать. Ты живешь на этом свете только благодаря моей странной прихоти. Я люблю убивать чудотворов. Остановить меня может только фотонный усилитель, но ты один знаешь, чем закончится его использование для твоего мира. Ведь знаешь?

– Йока, человек, которому ты доверился, – убийца. В чем он сейчас нам и признался, – заметил Инда между прочим. Угроза вызвала у него раздражение и злость – наверное, потому, что была не такой и пустой…

– Самый отвратительный вкус, который остается на губах после превращения в опасных тварей, – это вкус смерти, – мрачно, без тени привычного шутовства, сказал оборотень. – Он безобразен с человеческой точки зрения. Чем-то похож на запах вспоротого брюха. На твоих глазах кому-нибудь вспарывали брюхо, Инда? Человек ко всему привыкает, и ты бы привык. Но привычка не делает это действо приятным глазу. Я не буду рассказывать здесь о войне на стенах Цитадели, где я видел это десятки раз в день. И о раздутых чумных трупах в логе Змеючьего гребня я тоже рассказывать не буду. Я не скажу и о десятках призраков-сирот, которые бродят по Выморочным землям и даже не подозревают о том, что убивают глупых духов, забирая у них энергию. Глупые духи, Йера, это такие, как ты, только без ночников в спальне. Я не буду говорить о кинских мальчиках, которых чудотворы превращают не в животных даже – в ходячих мертвецов. Йера, чтоб ты знал: здесь это называют опытами Исида по сбросу энергии в Исподний мир – детям моего мира делают лоботомию, что открывает в них способности… хм… призраков. Нет, Инда, ко всему этому ты имеешь лишь косвенное отношение. Но бездымный порох… Ведь это твоя идея, лично твоя. Йера, ты не слышал этой истории, я тебе ее расскажу. Вкратце. Этот аналитик Афранской Тайничной башни передал дикарям Исподнего мира рецепт бездымного пороха и технологию изготовления разрывных снарядов. В то время как фортификация там рассчитана на навесной огонь чугунными ядрами. Так кто из нас убийца? Ради того, чтобы выманить меня в Исподний мир, ты подставил под удар десятки тысяч людей. И не только молодых и сильных мужчин, но женщин и детей – величайшую ценность Исподнего мира. Не только для меня, но и для вас! И что самое обидное, эти убийства не оставят на твоих губах вкуса смерти.