– Нет, не бояться! Я хотел, чтобы люди ощутили свою вину…
– Еще лучше – этого точно никто не хочет. Но тут результат все же есть: два благотворительных фонда, спасающих от чувства вины.
– Но эти фонды – ерунда, мелочь! Они никому не помогут!
– Помогут, еще как, – хмыкнул Изветен. – Я же говорю, их цель помочь не Исподнему миру, а тем, кто испытывает чувство вины перед ним. И работает это безотказно.
– Откупиться от Исподнего мира этими подачками нельзя… – буркнул Йера, понимая, что неправ.
Свои аргументы магнетизер повторял не раз, этот спор шел по кругу не меньше месяца.
– От него и не надо откупаться. Но глупцов, которые надеются откупиться от Внерубежья, нет. Ему игрушек никто не посылает… Страх перед падением свода вызвало появление чудовища над Буйным полем, а не факт существования материального Исподнего мира. Но оптимисты и до ваших разъяснений, и после них продолжают надеяться на чудотворов и чудеса, а пессимисты – рыть подвалы и собирать консервы и крупу.
– Вы хотите сказать, что людям все равно, кто виноват в скором падении свода?
– Нет. Не все равно. Им очень важно сознавать, что в этом нет их вины. А если и была – они эту вину искупили старыми куклами с чердаков. Им даже не все равно, чудотворы или Исподний мир довели нас до катастрофы, им гораздо больше нравится обвинять в этом Исподний мир. Потому что тогда их вины в этом точно нет и можно дальше полагаться на чудеса чудотворов. Впрочем, некоторым больше нравится вина чудотворов. Но, судья, я еще раз повторяю: люди будут верить в то, что им нравится, на ваши аргументы им плевать.
Звонка, мурлыча песенку, бабочкой влетела на террасу с подносом в руках – все утро она старалась испечь пирог на примусе.
– Как она прелестна, судья, – вздохнул Изветен. – Вы не находите?
Похоже, комплименты магнетизера (неизменно в третьем лице) очень помогали Звонке от навязчивого желания бороться за свои избирательные права. И иногда Йера думал, что Горен ревнует не напрасно, – Звонка пребывала в восхищении Изветеном. Но, тем не менее, ночевала в комнате Грады.
Отведав приготовленное кушанье, магнетизер сказал, что лучшего пирога на примусе приготовить нельзя. И был недалек от истины – приготовить пирог на примусе казалось Йере делом невозможным. Однако ирония Изветена тоже восхищала Звонку, а вовсе не задевала.
– А мне нравится, – проворчал Града, потянувшись за вторым куском.
Она взглянула на него так, что у Йеры отпали сомнения в ее верности Горену: как мало, оказывается, девушке надо для счастья! Не с благодарностью она смотрела и не с любовью – он сделал ее счастливой на несколько долгих минут.
Вот после этого чаепития и случилось невероятное: в домик прибыл Инда Хладан. Доказывая Йере, что чудотворам на поиски Горена достаточно всего нескольких часов.
Града, побледневший, но решительный, поднялся и шагнул навстречу чудотвору, будто хотел прикрыть собой присутствующих и принять вину за побег из клиники на себя.
* * *
Граду Горена Инда представлял себе иначе – экзальтированным юношей с внешностью и манерами кисейной барышни. Нет, тот оказался совсем другим: простой хамоватый парень, похожий скорей на речинских мастеровых. Ничего женственного в нем не было отродясь. Неверное представление о младшем Горене предполагало немного иную линию поведения, и пришлось перестраиваться на ходу. Действовать силой смысла не имело – Горен, даже если испугается, лишь замкнется в себе.
