– Игорёха, зачем тебе этот приз?! – крикнул я, натягивая боксёрские перчатки. – С кем ты собрался проводить семейный досуг в Луна-парке?!
Охмелевший зал разразился смехом и улюлюканьем подстрекателей. Все знали, что Игорь одинок, и шутка казалась очень остроумной. В моих же планах было как можно глубже задеть оппонента, и я наблюдал за его реакцией.
– Я думаю, что сделаю тебе подарок и проведу этот день с твоей женой и детьми! – с улыбкой ответил Игорь.
Зал покатился со смеху. «Вот же сволочь!» – подумал я, но улыбнулся. Где-то раздался свист и ободряющие возгласы. Что ж, отлично – перчатка поднята. Мы вышли в центр, словно профессиональные боксёры на встрече перед боем, пристально глядя друг другу в глаза.
Валик громко объявил правила боя «до первой крови или до капитуляции», но мы с Игорем знали, что правил не будет. Ди-джей поставил трек из фильма «Бойцовский клуб», и толпа взвыла. Обратный отсчёт, гул в ушах, свинцовые слитки, зажатые в моих кулаках. У Игоря не было шансов, но я не бил по лицу, чтобы бой продолжался как можно дольше.
Угадайте, кто в воскресенье больше всех был доволен тем, что папа выиграл целый день пребывания в Луна-парке? А уж сам папа как был доволен! Наблюдая за тем, как моя любимая жена и двое самых дорогих мне мальчишек задорно хохочут, снова и снова проплывая мимо меня на карусели «Лошадки», я чувствовал себя на пике счастья. Вот цель и смысл жизни любого мужчины – здоровье и счастье семьи.
Я стоял недалеко от карусели, а казалось, что сижу в вагончике на самой высокой из американских горок, потому что в следующий момент я словно сорвался вниз по этой самой горке. Комок металлического скрежета и детских криков пролетел над моей головой и рухнул прямо на карусель, туда, где секунду назад я ожидал увидеть весёлые мордахи, наполняющие смыслом мою жизнь.
Кабинка от какого-то экстремального аттракциона оторвалась и чьи-то мечты полетать на ракете стали реальностью. Вот только ракета потерпела крушение – куда уж реальней? Аттракцион остановился не сразу, и восторженные крики тех, кому повезло оказаться в других кабинках, превратились в паническую истерику. Всё будто замерло.
Я своими глазами видел, как кусок металла снёс половину карусели, слышал визг матерей, а на макушке ещё ощущался ветерок от пронёсшегося мимо «метеорита». Но я продолжал стоять и с улыбкой таращиться туда, откуда должны были появиться Аня и дети. Мозг категорически отказывался принимать другую реальность.
Очнулся уже в коридоре больницы, когда дежурный врач пытался объяснить мне что и как работает в таких ситуациях. Где-то там, в бесконечных лабиринтах боли, моя жена и двое сыновей. Они нуждаются в моей помощи, а этот хрен рассказывает, что пол-литра крови, которую я сдал, не хватит, чтобы спасти обоих мальчишек!
Доктор бубнит, что с женой всё в порядке, а у мальчиков огромная кровопотеря и раздробленные конечности, которые уже не спасти; что нужно как можно быстрей решать, кого оперировать. Неужели я дрался ради этого? Ради того, чтобы сегодня выбирать, кому из моих мальчиков остаться калекой, а кому не дожить до утра.
– Вы понимаете, что это мои дети?! Вы должны спасти обоих! Чего бы это ни стоило, я куплю столько крови, сколько нужно! Если нет, слейте с меня всю кровь…
– Папаша!!! – жёстко прервал доктор. – Прекратите истерить! У нас тут каждый день дети умирают! У многих – единственные! Считайте, что вам повезло! – его твёрдость встряхнула меня. – Я не имею права продавать вам кровь, точно также, как и взять у вас больше положенного. Такие правила, извините. Вам придётся с этим жить. У вас час на решение… или на чудо.
