Страх в городе - страница 3

– Смотри, как бы после радости плакать не пришлось. Лес лесом, а бес бесом, – назидательно выдала за ее спиной Татьяна Ивановна, обмахиваясь веточкой от комаров и выискивая, куда бы присесть: экскурсия по аллеям с разросшейся и цепляющейся к лодыжкам травой, к тому же заваленной мелкими и сухими шишками, ее изрядно утомила. Целый час на больных ногах, а везде ни одной хотя бы сломанной скамейки. – Саблин сволочь еще та: у него под брюками припрятан хвост и затолкнуты в ботинки от «Габор» копыта. Инна, пока не поздно, не связывайся с ним. Нутром чую, аукнется тебе его широкий жест. Виданное ли дело: природу на вонючий город променял! С чего бы? – Она пригладила короткую стрижку, основательно омолодившую ее круглое лицо с легким макияжем: – Такой впечатление, будто меня, как призывника, оболванили. А ведь твоя ненормальная Светка порывалась мне еще и брови выщипать. Еле отбилась. Воображала пучеглазая. Корчит из себя великого специалиста. Понавесила грамоток по стенам и выделывается.

– Ну, опять разворчалась. Ты когда-нибудь, чем-нибудь бываешь довольна? Тебе никто не авторитет. А Светлана Аркадьевна, между тем, – наш лучший стилист, победитель престижных конкурсов. Профессионал, для которого принцип Коко Шанель: «Нет женщин некрасивых, есть женщины ленивые» – не пустой звук. Она в каждого клиента вкладывает душу. Извини, но критиковать ее я тебе не позволю. – Инесса усмехнулась: – Надо же, «Габор». Когда только успела разглядеть? А с Антоном не напрягай. Сама в раздрае. Только все равно нет выбора. Он же открытым текстом предупредил, что, если начну артачиться, могут возникнуть проблемы.

– Мне бы подтяжку круговую, как у тебя, – жалобно простонала Татьяна Ивановна. – Были бы деньги, я, не раздумывая, в клинику к твоей Муратовой побежала.

– Танька, тебе один раз показать, что собой представляет это удовольствие, и навсегда пропадет желание ложиться добровольно под нож. Да и зачем? – Инесса посмотрела в сторону разграбленного дачниками и загаженного любителями пикников кирпичного корпуса. Из расположенной неподалеку котельной осторожно выбирался главный менеджер «Галатеи», опасаясь навернуться с разбитых ступенек. Прикоснулась к плечу секретарши: – Пошли, подруга. Кажется, наш Петрович созрел для вынесения вердикта.

Ковыляя следом за начальницей, Васильева чуть слышно пробормотала:

– Что-то ты не очень испугалась: и на лифтинг6 решилась, и под общий наркоз легла.

Инесса резко обернулась. В карих глазах заблестели смешинки:

– Нашла чему завидовать! Если хочешь знать, я чуть не сдохла от потери крови. А все потому, что идиоткой была. У твоей Поляковой в свое время разум затуманился, и она вообще туго соображала. Невыносимо захотелось соответствовать молодому любовнику. Ты же, как я понимаю, гулять от Германа и охмурять смазливых ветреников не собираешься, а бзик – потешить без причины собственное самолюбие – не стоит жертв: операции не всегда проходят гладко, да и после них ты уже до конца жизни на крючке у пластических хирургов. Не лучше ли просто следить за собой? Тем более, у нас для этого в салонах имеются все условия.

– А куда подевался твой хахаль?

Инесса Эдуардовна звонко рассмеялась:

– Прогнала! Надоел. Я ж тебе говорю: идиоткой была.

Васильева с восхищением вылупилась на бывшую однокашницу: никогда, ни на граммулечку ей не дотянуться до Инки, хоть вывернись наизнанку. Настоящая женщина. Не то, что она, клуша.