– А с какой стати мне это скрывать? – воскликнул я, сделав удивленные глаза.
– Каждое ценное сведение будет вознаграждаться нами дополнительной суммой, – и шеф полиции кивнул головой на конверт, который лежал передо мной.
Последовавшая за этим фраза господина Кацуно привела меня в панический ужас, я даже подпрыгнул в кресле.
– К сожалению, – сказал он сдержанным тоном, – ваш брат связался здесь с японской мафией.
– It is impossible, – вырвалось у меня по-английски, так как и всю беседу мы вели по-английски, – это невозможно!
– К сожалению, это так, – спокойным голосом продолжал господин Кацуно, – нам многое еще не известно в этой истории. Но каким-то косвенным образом ваш брат причастен к убийству женщины.
«Час от часу не легче», – подумал я, сдавив подлокотники кресла.
– Непосредственного убийцу мы задержали. Им оказался главарь местной мафии, контролирующий игорный бизнес, злачные места и горячие источники в Канадзаве и префектуре Исикава, некто К., по кличке «Тора» (тигр). От него тянется ниточка к одному очень влиятельному политическому деятелю – господину Абурауси, который проходит у нас по делу под псевдонимом «Жирная корова» и подозревается в связях с мафией через торговлю наркотиками и оружием.
Я вытер платком выступивший на лбу пот.
– Но какую роль во всем этом деле играет мой брат? И какое отношение к нему имеет все только что вами сказанное? – спросил я дрожащим голосом.
– Самое непосредственное отношение, – твердо заявил шеф полиции, – ваш брат подозревается в продаже оружия и получении крупной суммы денег.
Мне стало плохо.
8. Ка-но-то (золото младшего брата)
Шеф полиции собственноручно принес и поставил передо мной стакан воды со льдом, а сам закурил сигарету. Я сделал несколько глотков, как рыба, глотающая ртом воздух. Я задыхался, но не от дыма сигареты.
– Успокойтесь, а то на вас лица нет, – сказал шеф полиции, видя мое состояние.
«К черту лицо, – подумал я, – разве можно заботиться о своем лице, когда неприятные вести сыплются на меня, как тропический дождь».
– О какой сумме идет речь? – выдавил я из себя упавшим голосом.
– Приблизительно более ста триллионов иен.
– Ого! – от такой суммы меня бросило в жар.
Я даже представить себе не мог, сколько это может быть денег. На клочке бумаги я попытался изобразить эту сумму, получилась палочка с одиннадцатью нулями.
– Сколько же это будет в долларах?
– Что-то около одного миллиарда долларов, – ответил мне шеф полиции, глядя на потолок и пуская колечками дым.
– Серьезное дело!
«Уж куда серьезнее, – сообразил я, – наше правительство не может выбить из международного валютного фонда заем в один миллиард долларов, а мой брат просто так кладет его себе в карман. Однако, какой величины должен быть карман, чтобы упрятать в него такую уйму денег?!»
– Дело в том, что мы не знаем, чем рассчиталась мафия с вашим братом, – как бы угадывая мои мысли, продолжал начальник полиции, – были ли это деньги или рис.
– Как? – воскликнул я.– До сих пор в Японии рис используется в качестве денег?
– Не совсем, – пояснил мне полицейский, – но из допроса арестованного Тора ясно, что первоначально ваш брат при заключении сделки просил рассчитаться с ним рисом. Что-то около ста восьмидесяти тысяч тонн риса.
– Хякумангоку! – воскликнул я.
– Совершенно верно, – шеф полиции посмотрел на меня с уважением.
В его практике, вероятно, не каждый встреченный иностранец разбирался в тонкостях древне японской системы мер и весов.
