– Что? – опешил Алекс и резко надавил на тормоза, развернув машину на сто восемьдесят градусов. – Кто это?! Почему вы говорите с ее телефона?! Вы кто?!
– Я инспектор ГИБДД, сержант Войковенко. Кем вы приходитесь Ассоль Юрьевне Яровой? Вы ее муж?
– Да.
– Тогда вам нужно подъехать на 24 км Ленинградского шоссе. Ваша жена попала в аварию… Алло… Алло… Вы меня слышите?… Алло… Алло-о…
– Да… я… приеду.
Алекс так сильно стиснул кулаки, что костяшки пальцев побелели, и просидел еще несколько минут в полном оцепенении. Потом не видящим взором посмотрел на дорогу, тщетно пытаясь сообразить: где он? зачем он? и что должен делать? Когда немного пришел в себя, снова развернул машину и помчался в ту сторону, куда с полчаса назад уехали спецмашины.
Впереди давно образовалась большая пробка. Юноша быстро свернул машину на обочину, вышел из нее, машинально вытащил ключи зажигания и включил сигнализацию. Спокойно пробираясь вдоль ряда машин, ничего не слышал, потому что уши, словно набитые ватой, не улавливали никаких посторонних шумов. Какой-то человек в форме остановил его и что-то не громко сказал, но Алекс уже ничего не соображал, а лишь в немом молчании, смотрел на стоящий впереди искореженный «Мерседес», который резали автогеном эмчеэсники.
Неподалеку от аварии припарковались два черных «БМВ» и черный «Джип чероки». Из этих машин вышла группа мужчин в строгих черных костюмах. Они очень внимательно наблюдали за действиями спасателей. Какой-то лысый пузатый мужичонка, иногда отделялся от этой группы и, жестикулируя маленькими ручками с демонстративно-скорбным видом, что-то пытался объяснить блюстителям порядка.
Наконец, спасатели закончили кромсать несчастный автомобиль и начали осторожно извлекать из него бездыханное тело. Мужичонка торжественно медленно подошел к носилкам и со скрытой усмешкой печально покачал головой.
Алекс, стоявший до сих пор в каком-то оцепенении, ничего этого не видел, он лишь пристально смотрел в одну точку, а вернее на ее израненный «Мерседес». И как только санитары положили изуродованный труп девушки на носилки, внутри него, словно что-то оборвалось. Расталкивая всех вокруг себя, юноша со всех ног побежал к носилкам. Он упал на колени и начал судорожно обнимать бездыханное тело любимой. До сознания вдруг дошло самое страшное: ее больше нет. И уже в полном отчаянье так пронзительно закричал, что все присутствующие неожиданно вздрогнули, остолбенев на какое-то мгновение от этого душераздирающего крика…
Первые полгода после смерти любимой Алекс почти не помнил, потому что был в глубоком шоке и совершенно не соображал, что делает и зачем. Родители очень боялись оставлять сына одного даже ночью, потому что им пришлось уже дважды вытаскивать парня из петли. И когда врачи были уверены, что пациент мертв, Алекс, вдруг медленно открывал глаза и стеклянным взором смотрел в потолок. Ни психотропные препараты, ни гипноз, ни психологи, ничего не помогало вывести юношу из депрессии. Все друзья окружали его заботой, пытаясь хоть на минуту отвлечь от плохих мыслей, но Алекс ни на что не реагировал и словно зомби передвигался по квартире. Его мама больше не могла выдержать такого напряжения и тоже слегла. Отец, опасаясь за ее жизнь, попросил молодежь всего одну ночь подежурить возле сына, а сам поехал в больницу к жене.
Да вот только молодые люди никогда не держат данного обещания: сначала решили по пивку, потом немного водочки и все скоро позабыли о своем несчастном друге. И естественно, что до утра никто не дотянул: все просто уснули. На рассвете Алекс неожиданно очнулся, поднялся с кровати, взял стул, ремень от брюк и подошел к «любимому» турнику…
