– Миссис Уайт, – произнес он другим голосом, тихим и мелодичным, более низким, чем собственный голос Генри, и Рэйчел тут же представила доброго старого дядюшку.
Дети по всей Британии обожали этот голос, голос Макса Шевалье, знаменитого натуралиста и автора радиопередач, которые многие семьи слушали по воскресеньям, даже отбыв в Страну вечного лета. Но большинство этих людей не знали, что Шевалье – глава отдела в Зимнем управлении и самый успешный вербовщик в Секретной службе.
Пока ему не поручили проверку Питера Блума.
– Вы прошли проверку, миссис Уайт, – сказал Шевалье. – Надеюсь, вы простите мою маленькую уловку. Всегда полезно понаблюдать за дикими животными издалека, прежде чем к ним приближаться.
Рэйчел посмотрела в белые, пустые глаза медиума. Красивое лицо Генри исказила злобная ухмылка, но преувеличенная, как в театре марионеток.
– Не возражаете, если я закурю трубку? Мне редко выпадает такая возможность. Мысленные формы – совсем другое, вот я и попросил Генри ее прихватить.
Рэйчел кивнула и подождала, пока медиум вытащит из внутреннего кармана изогнутую трубку и набьет ее. Его движения были угловатыми, много табака просыпалось на пол. Потом он закурил, наполнив коридор вонючим дымом.
– Да, так лучше. Так вот, я навел о вас справки, миссис Уайт. Как я понимаю, недавно вас понизили в должности. Жаль. В самом деле жаль.
Он выпустил облачко дыма, закрывшее неестественное лицо.
– Мне не нужна ваша жалость, мистер Шевалье. Мне нужны ответы.
– Прошу, зовите меня Макс. И уверяю вас, не жалость заставила меня потратить скромные сбережения на услуги Генри ради встречи с вами. А любопытство. Скажите, вы и в самом деле собираетесь разводить вьюрков?
– Возможно. Как вы сказали, недавно меня понизили в должности, и у меня появилось больше свободного времени.
– Отдаю им должное, умнейшие создания. Но очень хрупкие, миссис Уайт. Могут погибнуть от внезапного понижения температуры, стресса или печали. И подвержены опухолям. Нужно держать их в тепле. И кормить семенами фенхеля.
– Простите, но я не собираюсь обсуждать с вами птиц.
– Да? Хороший разведчик должен быть натуралистом. Лично я держу кукушку – с помощью моей милой Сьюзи, разумеется, моей живой пары рук, и весьма умелых.
– Расскажите о Питере Блуме.
– Ага. Редкая и интересная птица.
– У вас собственный отдел, практически разведслужба в миниатюре. И вы проверяли Питера Блума. И вдруг возникают слухи, что вы обезумели и охотитесь на ведьм. Вы скончались так внезапно. Поговаривали о самоубийстве. Летнее управление не хотело вас принимать. Что произошло?
Макс Шевалье затянулся трубкой. Вокруг лица медиума расползались щупальца дыма, похожие на эктоплазму.
– Вы уже ответили на свой вопрос, миссис Уайт. Знаете, когда-то я держал лису. Лисенок – милое создание, нечто среднее между кошкой и собакой. Но когда она подросла, то стала доставлять хлопоты – прокрадывалась в курятники, но все еще позволяла себя гладить. А однажды порвала мои любимые тапочки. Я отнес ее на задний двор и застрелил в голову. Она выглядела удивленной, когда я спустил курок.
Рэйчел нахмурилась.
– Так значит, вы слишком осмелели, и Блум стал просто предлогом, чтобы от вас избавиться?
– Да. В данном случае – состряпав на одного из моих агентов документы, чтобы выглядело так, будто мы обвинили невиновного. Праведный гнев публики и так далее и тому подобное.
