Страна возможностей - страница 7

Сентябрь. Я был даже рад вернуться к школьной форме, такой приятной и чистой, и снова ходить по этим светлым коридорам. Вокруг все эти напомаженные ребята и девчонки, которые пальцем о палец в своей жизни не ударили. Полученной зарплаты и небольшой финансовой помощи хватило, чтобы купить ноутбук. Прозвенел звонок.

– Так, ребята, первое задание в этом году, – улыбнулась учительница, – просто написать, как вы провели это лето. Даю вам минут двадцать, потом вызываю к доске.

Я огляделся вокруг. Девочки были загорелые и сильно повзрослевшие. Удивительно, как человек может год не меняться, а потом преобразиться за три месяца отсутствия. У некоторых уже начала расти грудь. Через двадцать минут к доске вышла Полина – одна из самых обеспеченных детей в классе. Вся смуглая после каникул, с заплетенными в цветную косичку волосами.

– Как я провела лето. Я летала в Египет со своей лучшей подружкой Мариной. Вы ее знаете. Мы там очень вкусно кушали и много отдыхали.

От чего вы отдыхали, интересно…

– … мы катались на верблюдах, видели пирамиды, носили длинные парео…

– Что такое парео?

– Платья такие воздушные. Из еды мне особенно понравилось…

Не надо, пожалуйста.

– …крабы, свежие фрукты, разная рыба… Мы много плавали в море с аквалангами, море там такое прозрачное, видели разных рыб в этом море. Это было хорошее лето.

– Спасибо, Полина, вот и первая пятерка. Символическая, конечно. Кто еще хочет рассказать про свое лето?

Я поднимаю руку с мозолями на ладони.

– Хочешь поработать для настоящей взрослой газеты? Мне кажется, это будет неплохой вклад в портфолио, – сказала мама, помешивая кофе в чашке. Я сидел за столом и ел борщ.

С недавнего времени я начал собирать портфолио, куда вкладывал свои никому не нужные статьи, которые писал для школьной и районной газет. Были там и такие шедевры журналистики, как очерк «Поговорим о лагере „Орленок“» и статья «Обращение к мэру Челябинска», в которой я рассказал о мусоре в своем районе. Текст многим местным не понравился, и какое-то время меня еще хотели поймать и избить.

– Не знаю даже. А ты вообще о чем?

– Я знаю человека, который пишет для заводской газеты. Захочешь – могу устроить встречу с редактором. Нет – как хочешь.

«Как хочешь» означало, что отказа мама не простит.

– Хорошо, можно попробовать.

– Ладно, договорились, я позвоню человеку. – И отхлебнула свой горький кофе.

В понедельник я снова пошел с мамой на завод, пытаясь стряхнуть с себя ощущение дежавю. Вошли мы на этот раз не через унылую крайнюю проходную, а через центральную – большую и чистую, и вела она на центральную площадь завода. Там были высажены деревья, с досок почета смотрели на нас сосредоточенные лица отличившихся работников, а вокруг были теперь не цеха, а отдел кадров, бухгалтерия, штаб охраны, где в душных кабинетах сидели работники печати и штампа, стучали по клавишам и выписывали документы, но не работали руками, что уже хорошо.

Мы поднялись на четвертый этаж. «Редакция» – было написано на серой двери. Мы вошли. Внутри по разным углам лежали пыльные пачки газет, щелкали из разных углов клавиши старых компьютеров, столетний дед с длинной бородой перебирал, слюнявя пальцы, страницы.