Страницы прочитанной жизни - страница 9



Опечалишься в сумерках сизых – звони.
Я накрою плащом вдохновенья,
Запалю соучастья поленья.
Напряжённым молчаньем меня не казни.

Одинокий огонь доброты

Жизнь прошла до обидного странно.
Не сложился любовный пасьянс.
Обошлась ты со мной негуманно,
Был непрочным семейный альянс.
Воспевал я богиню, мадонну,
Возносил за удачу хвалу.
Ты готовилась к секс-марафону,
Отдаваясь любому ослу.
Объяснила в глаза мне открыто —
Наслажденье превыше всего,
А домашнего счастья корыто
Будет времени ждать своего.
Молодая, блистала ты ярко,
Привлекал дерзновенный анфас,
Но решила сгореть до огарка.
Из меня был худой ловелас.
Я не мог распрощаться, страдая.
Ревность рьяно душила меня.
Осуждала, тихоней считая,
Недовольная браком родня.
Ты ушла, сделав выбор надменно,
Отшвырнув первый жизненный том,
Проронила в сердцах, откровенно —
Надо стать мне крутым мужиком.
Слух прошел – ты успеха добилась,
Одержала немало побед.
И другая молва доносилась:
Заболела, детей-мужа нет.
Стала боль моя тише с годами,
Нет уже в ней былой остроты.
Догорает сухими мечтами
Одинокий огонь доброты.

Бюст прилежного лжеца

Заслуженный бюст

Предо мной вилось много дорог,
Начался увлекательно век.
Получился удачный пролог,
Но не ангел мирской человек.
Разбазарив доверья кредит,
Внемля яду лукавых гадюк,
Я испачкался в саже обид
На везенье коллег и подруг.
Раздавал обещанья легко,
Проявлял беспринципность в делах,
Думал, буду летать высоко,
Но увяз в вопиющих грехах.
Я запутался в мыслях пустых,
Заплутал в обвиненьях друзей.
В хороводе желаний скупых
Долго я прозябал, ротозей.
Путь любви не прошёл до конца,
Обожанья авансы пропил.
Бюст прилежного в жизни лжеца
От лукавого я заслужил.

Мечты пенсионера

Я должен был изведать белый свет,
Но до сих пор не в праздничном Париже.
Сегодня отрубили интернет,
Не думая о нравственном престиже.
Меня чарует солнечный Мадрид,
Лос-Анжелес манит к себе призывно,
Зовёт в Дамаск радушный друг Рашид,
Берлин прельщает пивом непрерывно.
Благие планы обломал дефолт.
Полгода не платил за коммуналку.
Но я, хоть после гриппа бледно-жёлт,
Готов махнуть в Камбоджу на рыбалку.
Растут мечтанья, словно на дрожжах.
Вращаю глобус в бешеном азарте.
Свет отключили, жизнь течёт впотьмах.
Хочу уехать, маюсь в низком старте.
Прекрасен Лондон, сказочен Нью-Йорк.
Заводят сильно контурные карты.
Я депозитный договор расторг —
В ходу у банков низкие стандарты.
Жду помощи от любящей страны —
Мне обещали к пенсии надбавку.
Дадут – куплю билет за полцены
И в Амстердам, курить блаженно травку!

На бюллетене

Осень застала на даче меня.
Ветер буянил, дрожали стропила.
Дождь поливал третьи сутки, бубня.
Окна разбить непогода грозила.
Из водостоков хлестали ручьи,
В трубах гудело и выло тревожно.
Гнулись изящно кусты-скрипачи,
Листья метались по саду безбожно.
Дом кепку-крышу надел набекрень.
Кланялись ели, большие артистки.
Выдал я телу хмельной бюллетень,
Вымел долой раздраженья очистки.

Предстоящий распад

Я молодой был огурец —
Зелёный, в прыщиках противных,
Потом обрюзг, как холодец,
Забыл о подвигах спортивных.
Плешь заимела голова,
Зато в подмышках лезла шустро
Седая колкая трава,
Воняя, словно в щах капуста.
Обрюзг солидный белый гриб,
Лежащий много лет в засоле.
Чирикал долго, но осип.
Нашёл забвенье в алкоголе.
Напоминал когда-то плод
Заморский, гладкий, как олива.
Но, претерпев поток невзгод,
Теперь я – чернослив, не слива.
Грядут бессилие и смрад,
Жизнь овоща с гнильцой на грядке,
Банальный медленный распад