От того, как я быстро все проглотил, юношу брезгливо передернуло. Забрав колбу, он пристально посмотрел на меня и пожал плечами.
– И что в тебе нашел учитель, ничего не пойму. Пошли в туалет. Жидкость, что выпил, сейчас выгонит из твоего тела все шлаки.
Он повернулся и засеменил на выход, вот только халат был слишком длинным и волочился по полу.
Наступив на него, запутавшись ногами, парень с грохотом повалился на пол и распластался на нем, разбив при этом пустую колбу. Быстро вскочив, возмущенно засопел, потирая ушибленные локти, пялясь на меня.
Но осознав, что я тут не причем, сгреб ногой в сторону стекло и поддерживая руками халат пошел дальше.
В уборной я был долго. Меня действительно здорово пронесло. Зато, когда вышел, в теле образовалась какая-то легкость, появилась бодрость. От того, что столько времени провел в скрученном состоянии, не осталось и следа.
– Так, – мальчик меня оглядел. – Хоть ты и чистый, но отведу тебя помыться, так учитель велел. Тело должно быть идеально чистым.
Он был уже без халата, в обычных черных штанах и темно серой рубашке. Сверху надета коричневая кожаная жилетка. По всей видимости, до этого просто хотел покрасоваться передо мной, произвести впечатление. Но выглядело все это комично.
Повернувшись, я засеменил следом. Мне так хотелось его обо всем расспросить, узнать, почему я здесь, зачем похитили, но увы, магический ошейник не давал такой возможности. Я лишь вздыхал, да шмыгал носом.
Мы вошли в небольшое помещение. Возле стены находилась скамейка, на ней большая деревянная шайка, наполненная водой. Рядом лежал ковш, мочалка, мыло. Сбоку на стене висело полотенце.
– Мойся, – приказал он и уселся на табуретку возле выхода.
Я подошел к шайке, потрогал воду, она была теплая. Зачерпнул ковш и вылил на себя, затем принялся намыливаться. Мыло пахло какой-то травой, тело слегка пощипывало.
Когда закончил процедуру и насухо вытерся, посмотрел на пацана и указал на себя, намекая об одежде.
Он усмехнулся в ответ.
– Она тебе не понадобится, пошли. – Парень открыл дверь и махнул рукой, чтобы следовал за ним.
Пожав плечами, я поплелся за ним.
Пройдя по невзрачному серому коридору, мы свернули за угол. Там спустились на подземный этаж. Думал уже пришли, но вновь пройдя по коридору, оказались на узкой винтовая лестница, которая уходила глубоко под землю.
Спустившись, мы подошли к массивной, обитой железом двери.
Пацан приблизился к ней, вставил в прорезь какой-то медальон и с силой потянул. Она нехотя поддалась и беззвучно отошла в сторону.
– Проходи, – кивнул он, пропуская меня вперед.
Я вошел и осмотрелся. Это была просторная хорошо освещенная комната. Слева находился большой, массивный стол, его гладкая железная поверхность отливала серебром.
Недалеко стоял еще один, поменьше. На нем находились баночки, коробочки, различные емкости, тарелочки, было даже серебряное блюдо. Все пустые, некоторые закрыты крышками.
Левее еще один столик, там что-то лежало прикрытое красной тряпицей. С другой стороны вдоль всей стены возвышалась странная, стеклянная конструкция. В ней что-то булькало, переливалось, шипело. Справа стояли ступки, чашки, всякие замысловатые инструменты. А под вытяжкой находился глиняный пузатый горшок, из которого вырывалось синее пламя. Что-то мне стало не по себе.
Юноша вошел следом за мной, дверь за ним сама медленно закрылась.
– Стой здесь, – скомандовал он.
