– Это квартира моего отца, – пояснила Офелия Гамлетовна, поймав удивлённый взгляд Тимура. – Мы ничего не переставляли. Папа был профессором военной кафедры. Его труды до сих пор пользуются уважением в научном сообществе. Моя мама, – пальцы коснулись пожелтевших от старости клавиш, – всю жизнь преподавала в Гнесинке, хотя её приглашали на работу в знаменитую Парижскую консерваторию. Для меня эта мебель – целая жизнь, – словно оправдываясь, сказала она.
– Мне у вас очень нравится.
– Правда?! – лицо женщины посветлело от улыбки. – Котэ разрешается всё. Как же иначе? Дом живёт, если в нём звучат детские голоса.
– Вот поэтому нам следует обсудить произошедшее. Мне кажется, это будет справедливо по отношению к Косте.
Офелия Гамлетовна прижала руки к груди и прислонилась к роялю, словно боялась не удержаться на ногах.
– Может, не стоит? – с тоской спросила она.
– Если мы не выясним сейчас, Костя никогда вам этого не простит.
– Я боюсь… вдруг… вдруг… – Офелия Гамлетовна мучительно пыталась выговорить, – это он?
– Тем более. Хотя я сомневаюсь. Вы должны поговорить с внуком о том, что брать чужое нельзя, – уверенно ответил Тим.
Однажды он без спроса взял немного денег из маминого кошелька, и Агата терпеливо, но настойчиво объясняла ему неправильность поступка. Доводы, которые она приводила, Тимур запомнил навсегда.
– Хорошо, – вздохнув, согласилась Офелия Гамлетовна. – Вы правы, нужно разрешить все сомнения.
– Пригласите всех сюда, пожалуйста.
Тимур проехал по комнате, методично обследуя мебель: провёл рукой по столу, поднял часы и коснулся пальцем поверхности под ними, прошёлся ладонью по креслам и дивану. Когда он закончил, все уже были в сборе и внимательно наблюдали за его действиями.
– Офелия Гамлетовна, где лежали деньги? – спросил он.
– Здесь, в шкатулке наверху, – Катя показала пальцем на высокий шкаф и сердито добавила: – Пятнадцать тысяч, вся пенсия.
– Может, вы путаете? Или забыли? Возможно, они были в другом месте, в сумке или ещё где-нибудь? Вы знаете, так бывает: кладёшь в одно место, а ищешь в другом.
– Я сама их туда положила, – вздохнула Офелия Гамлетовна, с каждой минутой лицо её становилось печальнее. – Сразу после ухода почтальона.
– Отлично! – обрадовался Тимур.
Все удивлённо на него посмотрели.
– Тимка, ты что, знаешь, где они? – Лиза широко раскрыла глаза.
– Почти.
– Правда?! – лицо Кости вспыхнуло радостью.
– В любом случае я точно знаю, что ты их не брал.
– Вы уверены? – вырвалось у Офелии Гамлетовны. Она тут же покраснела. – Прости, прости, Котэ, я не это хотела сказать, то есть… – И, сбившись, заплакала.
Костя сердито сверкнул глазами на бабушку и отвернулся.
– Расскажу вам по порядку, – Тимур улыбнулся и подмигнул Лизе. – Какая высота у вашего шкафа?
– Два метра. Может, немного больше, – неуверенно ответила Катя и пожала плечами. – У нас потолки два с половиной, значит, как-то так.
– Плюс резной бортик сантиметров десять, получается примерно два метра десять сантиметров. Костя, какой у тебя рост?
– Метр двадцать, нас в школе мерили недавно, – замешкавшись на секунду, ответил тот.
– Подставь стул и попробуй достать до шкатулки.
Костя, обиженно сопя, пододвинул стул и забрался на него, потянулся, встал на носочки, но не смог достать даже до края.
– Что и требовалось доказать, – засмеялся Тимур. – Ваш внук не мог взять деньги.
– А если два? – хитро сощурилась Лиза. – Без обид, Костя, мне просто интересно.
