– Так точно! – в один голос ответили спецназовцы.
– Ну а если все поняли, то выходим на исходную, и вперед! Еще один круг с полной выкладкой!
Сказать, что бойцы удивились – это значит не сказать ничего. Их лица вытянулись в немом удивлении.
– Не понял… Не слышали приказа? – почти закричал ротный. – Вперед! Время пошло!
Когда бойцы оказались на исходной, Федор, который все это время стоял рядом с командиром, спросил:
– Не круто ты с ними?
– Нормально. Пусть привыкают к нагрузкам. Они эту полосу препятствий уже месяц штурмуют по одному заходу. Пришла пора повысить ставки, – объяснил ротный свое решение. – С завтрашнего дня, а вернее уже с сегодняшнего, два захода на полосу препятствий с десятиминутным передыхом.
Федор хотел было что-то ответить, но капитан Никонов опередил его:
– Я так решил! На задании, куда нас могут послать в любое время дня и ночи, мне нужны настоящие бойцы спецназа, а не рядовые солдаты, умеющие выполнять нормативы ГТО.
Поняв, что никакие возражения приниматься не будут, Федор ответил:
– Ты командир. Тебе виднее.
– Вот и хорошо. Через сорок минут жду вас в спортзале.
С этими словами капитан Никонов отправился в двухэтажное здание, где, собственно, и находился сам спортзал.
* * *
Сегодня в кабинете генерал-лейтенанта Кутасова находились только два человека, не считая его самого. Это были генерал-майор ФСБ Наумов и генерал-майор МВД Добровольский. Добровольский позвонил сегодня рано утром Кутасову и предложил встретиться в узком кругу. Он пояснил, что у него есть конкретный план для решения вопроса с предстоящими терактами в столице и что он не хотел бы, чтобы в его детали были посвящены те люди, которые не будут иметь к нему никакого отношения. Каждый из генералов прослужил в своем ведомстве не один год и поэтому прекрасно понимал, что в таких делах конспирация должна соблюдаться в первую очередь. Без лишних вопросов Кутасов предложил Добровольскому самому решить, кто должен присутствовать при их разговоре, и вот сегодня утром выяснилось, что о предстоящей операции будут знать три человека.
– Ну, выкладывай, Иван Иванович, свой план, – предложил Кутасов, когда генералы расселись за столом в его кабинете.
Добровольский раскрыл красную папку, переложил несколько отпечатанных листков и посмотрел на Кутасова.
– Так… С чего бы начать, чтобы все сразу было предельно ясно?
– Начни с самого начала, а мы разберемся. Правда, Семен Семенович? – обратился Кутасов к Наумову.
– Да, конечно, Иван. Ты начинай, а мы, если будет что-то непонятно, попросим уточнить.
– Ну что же, с самого начала – так с самого начала, – проговорил Добровольский. – Было это в конце восьмидесятых, когда уже заканчивался вывод наших войск из Афганистана. Девятая рота сорок восьмого полка попала в засаду на одном из горных перешейков недалеко от Кабула. Душманы плотно зажали наших бойцов в кольцо, и на тот момент казалось, что исход боя предрешен, как вдруг из-за соседней скалы появилась группа наших десантников, возвращающихся с боевого задания. Они с ходу ввязались в бой, и наши смогли совместными усилиями отогнать душманов обратно в горы. Так вот, в том бою участвовали два человека, из-за которых я стал вам рассказывать эту давнюю историю. В девятой роте служил радистом чеченец Али Тотоев. В первые минуты того боя в машину, где находился Тотоев, попала граната, и автомобиль загорелся. Сам Тотоев был ранен, остальные же в этой машине погибли. И он бы наверняка сгорел, если бы не десантник Колесниченко, который смог вытащить его и отнести в безопасное место, где тот пролежал до завершения боя. На первый взгляд обычная история, которых во время военных действий случается немало. Но дело в том, что Тотоев был чеченцем, а они добро, как и зло, не забывают никогда.
