Я поджимаю пальцы ног в кедах и в замешательстве разглядываю множество странных лиц вокруг. Я уверена, что миссис Медина – неплохая учительница, но всё же зря она так настаивает на том, чтобы я встала перед всем классом и рассказала о себе.
Эндрю ободряюще кивает мне со своего места. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но не получается – уж слишком я нервничаю.
– Меня зовут Тесса Вудвард. Я… э-э-э… я недавно переехала из Флориды.
Рассказать о себе? Ну вот, рассказала. Я пытаюсь сесть на место, но учительница меня останавливает.
– Я уверена, что ты можешь нам поведать немного больше, Тесса! – Она тепло улыбается мне. – Нам ведь интересно. Ты увлекаешься спортом?
Я снова возвращаюсь в центр класса и качаю головой:
– Нет, спортом не увлекаюсь.
– А может быть, ты играешь на каком-нибудь музыкальном инструменте?
– Нет.
– Или танцуешь?
– Нет…
Мне становится смешно. Я, наверное, самый неуклюжий человек на земле. Как-то Рейчел пыталась научить меня одному медленному танцу. Но после того как я в пятый раз отдавила ей ногу, она сказала, что пора прекращать, а то я сломаю ей ногу.
– Ну, может быть, ты хочешь ещё чем-то с нами поделиться? – Улыбка миссис Медины становится немного напряжённой. В тишине отчётливо слышны смешки учеников. Синеволосая девочка с ухмылкой смотрит на меня.
Я чувствую, что краснею. Если я что-то не предприму, чтобы спасти ситуацию, то шансов на то, что первое впечатление обо мне сложится хорошим, не останется никаких. Они и так уже, наверное, думают, что я жуткая зануда. Может быть, рассказать про то, что я рисую, или про то, что моя мама получила множество наград за свои работы? Это ведь интересно? Нет, лучше придерживаться первоначального плана – не делиться в первый же день слишком личными вещами. Пусть пройдёт немного времени. Надо сперва понять, кто что из себя представляет, а потом уже откровенничать. «Думай, Тесса, думай. А не то тебя заклеймят унылой занудой».
– Я живу на Тенистой улице. Она не похожа на то место, где я раньше жила, потому что очень старая… – Я сильно нервничаю, от напряжения мне хочется побыстрее убежать к своему месту. Миссис Медина пристально смотрит на меня, и я чувствую себя словно под микроскопом.
Ученики ёрзают и переглядываются. Их взгляды в любом городе одинаковы, их легко расшифровать: «Новенькая какая-то странная». Если я буду себя и дальше так вести, меня будут провожать подобными взглядами все годы учёбы. Надо что-то ещё им сказать. Что-то безобидное.
У меня колотится сердце и потеют ладони. Я очень не люблю импровизировать. В прошлый раз, когда я разнервничалась, то совершенно перестала контролировать себя и разболтала своему зубному врачу про то, что Рейчел влюбилась в Уорнера Хиггинса. Я поведала ему даже про то, как она подписалась «Рейчел Хиггинс» на первой странице учебника по истории. Я не хотела всего этого рассказывать. И вообще ничего не хотела рассказывать, но так уж вышло.
– У меня есть младший брат, его зовут Джон, – бормочу я. – Мы переехали, потому что папа получил приглашение работать в Чикагском симфоническом оркестре, он там первая скрипка. Моя мама – художница. Очень хорошая. Мне нравится Чикаго, здесь неплохо. Только довольно прохладно… и ещё этот запах… и постоянный дождь… И мой странный дом.
Такое чувство, как будто весь воздух вышел из комнаты. В тишине слышно несколько смешков. Я смотрю на Эндрю и вижу, что он больше не улыбается и не кивает, а уронил голову на руки. Ужас…
