Я не мог видеть. Но был уверен, что вокруг кромешная тьма. Вязкая и струящаяся. Идеальная чернота без времени и границ заполняла пространство вокруг меня. Беспокойная мысль: «А что если открыть рот? Я захлебнусь тьмой?» Но тревога скоро угасала. Открыть глаза всё ещё не получилось. Только сильнее ощущалась глубина этого космоса. Сколько длился дрейф в чёрном безмолвии, не знаю. Это могла быть и вечность, и мгновение.
Пробуждение получилось резким и ошеломляющим, как удар ледяного ветра в лицо. Заныли рёбра, как после игры в футбол. В колледже у меня был подобный печальный опыт. Тогда пара мощных ударов в грудную клетку на долгое время отбили интерес к спорту. Скорее всего, наркотик вызвал паралич. Я упал на острые камни и…
– Эй, омбрэ, вставай. У тебя мало времени. Ты не похож на обычного гринго. Индеец?
Голос принадлежал молодому мексиканцу. Судя по акценту и смеси английских и испанских слов в его речи, можно было представить обычного трудягу нелегала с юга.
– Мне нельзя тебя трогать, Джо. Вставай сам.
Я открыл глаза и понял, что лежу на животе, а подо мной насыпь из гравия. Невысокий холм три на семь фута. Меня угораздило растянуться поперёк него и хорошо, если кости остались целы. Чтобы подняться потребовались некоторые усилия. К моему удивлению холм оказался аккуратной могилой. У изголовья возвышался массивный деревянный крест. Местность казалась знакомой. Однако, вокруг не нашлось ни чего и близко похожего на разбитую скалу, колодец или домик навахо. Зато, буквально в шаге от креста проходило шоссе. Дорога рассекала пустыню на две равные части.
У обочины меня поджидал невысокий парень в чёрной кожаной куртке. Рядом с ним поблёскивал металлическими деталями новенький «виктори». Разобраться в марке мотоцикла помог фирменный логотип. Незнакомец перехватил заинтересованный взгляд и одобрительно улыбнулся.
– Это моя малышка! Она послушная и ни разу меня не подвела, амиго. Понимаешь?
– Тео? Это ты Теодор, сын миссис Лурдес и Лоренцо Нунес? – внезапная догадка слегка удивила меня.
– Он самый, сеньор доктор. Не сомневался, что вы узнаете меня. Вы добрый человек, молитвы были услышаны, – парень перекрестился и коснулся пальцами губ, – Теодоро Виторио Нунес и Марко, сечёшь, мужик? Мы с моей малышкой идеальная пара. Виктор и «Виктория»!
Парень засмеялся собственной остроте. В ответ я выдал лишь подобие улыбки. Труднее всего воспринимать чужой юмор, когда сам по уши увяз в не пойми чём.
– Где мы? – окружающая природа настораживала. При ярком свете дня не ощущалось тепло, и не было видно солнца.
– La Carretera de los muertos.
– Дорога мёртвых. Получается, что я умер?
– Откуда мне знать? Я только пришёл отдать долг.
– Хорошо. Допустим, я не умер, значит, у Эскуро получилось меня отправить в мир духов, чтобы я нашёл ведьму навахо. Нашёл и… Чёрт! Шаман не сказал, что делать потом.
– Это твоя игрушка, Джо?
Прямо у меня под ногами лежал длинный нож с широким лезвием, такой же носил с собой Эскуро. Без особых раздумий я поднял оружие с земли. Рукоять идеально легла в ладонь. Металл не отбрасывал бликов и напоминал дождевую лужицу, осыпанную серым песком.
– Да, это мой нож.
– Торопись. Сядешь за мной, омбрэ. И не вздумай поцарапать своей железкой мою девочку.
Мир мёртвых или его преддверие. Всё, на что падал мой взгляд, едва уловимо изменялось и преображалось с каждой секундой. Небо налилось пунцовыми красками с золотыми прожилками. Линия горизонта странным образом уходила вверх, нарушая любые мыслимые законы физики. А может быть, мы находились внутри огромного кратера. Когда мотоцикл завёлся я услышал рёв мотора, но не почувствовал запах выхлопа. Здесь, в принципе, не ощущались запахи. Определить сторону света без солнца не получилось, и выбор направления я доверил своему провожатому.
