– С чем пожаловали, второй лейтенант? – со своей обычной, подкупающей неправдоподобной искренностью улыбкой спросил оу Огууд, указывая Ренки на кресло перед своим столом.
Второй лейтенант с удовольствием плюхнулся в это глубокое мягкое кресло и вкратце рассказал дознавателю о ночном происшествии.
– Сначала я хотел задействовать армейский отряд, – пояснил он в конце. – Но, как мне сказали в порту, сейчас в Фааркооне находится только дежурная рота инвалидов. Им всем уже чуть ли не по полсотни лет, к тому же половина из них – калеки. С флотскими связываться не хотелось – они прежде чем армейцу помочь, всю душу из него вымотают, и никакие бумаги от военного министра тут не помогут. Ну и тогда я решил, что, может, вы чем-то поможете.
– А вы на редкость удачливы, оу Дарээка, – продолжая улыбаться, произнес оу Огууд, однако взгляд его был испытующим и даже несколько подозрительным. – Я здесь торчу уже почти полгода, пытаясь нащупать какие-нибудь ниточки, ведущие к людям герцогов Гидшаа, а вы в городе всего-то третий день, и эти люди уже сами вас находят! Весьма досадно, что я не подумал об этом раньше. Вы бы обошлись без новых ран и шишек, а я бы смог существенно повысить свою репутацию и, возможно, даже продвинуться в чинах. Впрочем, не будем о мелком. Так вы говорите, что ранены? Простите, по вашему мундиру трудно догадаться, уж больно он грязный. У меня тут есть один человек… По части лечения разных порезов – шишек – синяков любого лекаря за пояс заткнет. Думаю, будет нелишним, если он вас осмотрит? Вот и чудненько, сейчас позову. А вы пока, коли рана позволяет, не могли бы коротко изложить все рассказанное на бумаге? Отчет пойдет прямо в руки старшего цензора. В нашей конторе и шагу нельзя ступить, чтобы не написать отчета. И ведь, что самое противное, такая практика и впрямь весьма полезна! Иной раз почитаешь свой десятилетний отчет и вспомнишь то, о чем уже давным-давно забыл. Так что вы уж постарайтесь…
Пачкать руки чернилами Ренки не хотелось, но он со вздохом кивнул и, пододвинув к себе письменный прибор и листы бумаги, взялся за дело.
Оу Огууд вернулся буквально минут через десять в сопровождении крепенького благообразного старичка, который и занялся ранами Ренки, пока старший дознаватель читал его писанину.
– Ничего серьезного не задето, – коротко сказал старичок, закончив осмотр. – Я хорошенько смазал рану заживляющими мазями и наложил новую повязку. Руку лучше не тревожить ближайшие две недели. К шишкам на затылке тоже бы не помешало приложить смоченные в таарском бальзаме тампоны. Но для этого придется выбрить плешь. Вот и я так подумал, – усмехнулся старичок, заметив, как Ренки отрицательно замотал головой. – Молодому кавалеру такое бы не понравилось. Шишки-то сойдут за пару дней, а вот плешь останется как минимум недели на две. Так что пусть все идет естественным путем!
– Отлично! – ответил на это оу Огууд. – Пара вопросов, сударь. И первый: что вы сделали с телами?
– Оттащил в придорожные кусты, на случай если Ваар поедет по той же дороге. Кучер был еще жив. Пришлось добить. – И Ренки добавил, словно бы оправдываясь: – Меня, знаете ли, учили делать контрольный укол.
– Как-как вы сказали? – изумился старший дознаватель. – Контрольный? Хе-хе, весьма оригинально, надо будет взять на вооружение! Очень, знаете ли, изящно: вместо грубо звучащего «добить» элегантное «контрольный укол»!
