В очередной раз попытавшись ввести пин-код и снова не дождавшись реакции, оценил расфокусированный взгляд кассирши и просто унес так и не оплаченную булку. В его состоянии обнаружились некие бонусы.
Город постепенно оживал. Только вот уже не спасало. Кажется, он стал хуже слышать. Сколько ни прислушивался, не мог разобрать ни слова. Совсем откровенно прислушивался к проходящим парочкам, одиночкам с телефонами. Было неловко, но Костя уверовал в еще одну беду – он глох. Осталось ослепнуть… он усиленно пытался не думать в эту сторону. Не получалось.
А еще за ним следили. Они не скрывались. Костя оборачивался, и никто не пытался отвести взгляд. Уставший ухоженный дедушка смотрел в переносицу, будто там что-то должно было появиться. Моргнул – и будто и сам удивился тому, что так много времени потратил на незнакомца, стремительно обогнул Костю, рискуя выпрыгнуть на мостовую. Длинноногая девушка обогнала его, обернулась и так и шла спиной вперед, не сводя глаз, чтобы через несколько секунд очнуться и еле удержаться на ногах. Еще через мгновение она, так же как и остальные, перестала его замечать.
Разные люди. Только он чувствовал один и тот же прищур то ли реальной, то ли нет Лизы с немного расфокусированным взглядом и слишком широкими бровями.
Кофе остыл, булка кончилась. Костя шел в сторону негарантированного спасения. У спасения было имя. Настя. Константин Марков считал, что рядом с этой девушкой, учившейся на курс младше, все станет хорошо. Кто-то верит в мощи; почему бы не поверить в живую и симпатичную Анастасию – старосту группы?
Как это и положено для веры, никаких доказательств не требовалось. В истории отношений Анастасии и Константина не было даже поцелуя. Косте Маркову казалось, что вот те взгляды – они были не просто взгляды. Уже месяц как он знал ее расписание и пару раз пересекался с ней правильно – с продолжением в виде пирожных и кофе в пекарне у студенческой общаги. Сейчас у Насти заканчивался семинар – осталось дождаться ее на выходе из главного корпуса.
Все должно было закончиться. Он так себе представил и пообещал. А пока – просто дойти.
До института Костя дошел уже несколько наигравшись – обнаружив, что двери перестали поддаваться. Вирус побеждал.
Эксперимент с институтским турникетом закончился предсказуемо. Электронный пропуск не подавал признаков жизни, а охранник, казалось, заинтересовался турникетом, но точно не Константином. Старый турникет был до пояса, но теперь поставили новый – не перепрыгнуть, не перелезть.
Холодно. Стоило не булку воровать, а что-нибудь с градусом. Константин представил себе флягу с каким-нибудь ядерным напитком, чтобы трудно глотать и одного глотка хватало надолго.
Вероятно, имело смысл идти на юг – через пару тысяч километров температура наверняка начнет меняться в нужную сторону.
Человек может жить при температуре выше 10 градусов тепла. Мерзко, но терпимо. Сегодняшние условные плюс два убивали так же надежно, как и минус тридцать. Просто медленно.
Найти теплое место. Сейчас ему было уже неинтересно, что с ним и почему. Согреться бы.
Настя выпорхнула, будто материализовалась сразу на крыльце, вместе со стайкой подружек – им было тепло. Косте было холодно смотреть на девичьи коленки, не признающие холода. Что-то в женских ногах есть такое особенное – какие-то атомные батареи, согревающие в любой мороз. Пока их обладательницы совсем не вырастут.
