Страшнее смерти - страница 16

Ботан с Хмырём поглядели друг на друга, потом снова на Мориарти.

– Надеюсь, что знакомо, – продолжал тот. – Я же сниму ваш мини спектакль на телефон. Вам ясна суть моей просьбы?

– Что за спектакль, Женя? Я… я не понимаю, – заморгал глазами Ботан.

– Сейчас вы получите текст. Каждый свой. – Он вытянул из верхнего кармашка сорочки два аккуратно сложенных вчетверо листка бумаги. Один протянул Ботану, другой подал Хмырю. – Ознакомьтесь с текстом. Даю пять минут на то, чтобы вы его подучили. Не обязательно учить наизусть. Главное, чтобы в своём диалоге вы придерживались духа, но не буквы. Ну. Читаем.

Будущие богачи развернули листки.

– Вслух читаем, – в голосе Мориарти послышались нотки приказа. – Клиф, ты начинаешь.

Ботан прочёл первую фразу. С недоумением посмотрел на Мориарти.

– Я сказал вслух. Давай же, не тормози. Ну! – казалось великий и ужасный начинал терять терпение.

– Слышь, Вольт. Да эта твоя Молния – шалава из шалав, понял? – Выдавил Ботан из себя.

– Молодец, Клиф! Хороший мальчик! – Мориарти плотоядно оскалился. – Теперь ты, Вольт.

– И чего ж это она шалава? – прочитал Хмырь со своего листка.

– Теперь ты, Клиф, – приказал Савицкий, – читай следующую реплику.

– Да шалава, и всё тут. – На лбу Ботана выступил пот. Он снял очки и поднял глаза на Мориарти. – Женя! Что это? Зачем это?

– Потом объясню. А сейчас надевай телескопы, и вперёд. Вольт! Твоя реплика.

– За такие слова, вообще-то отвечать надо, – прочёл Хмырь.

– А и отвечу, – прочёл Ботан.

– Ну! Чего замолчали? Мне всё время вас подгонять? – носок шипастого туфля Мориарти постукивал по полу.

– Есть у Мары чувачок один. Ты, наверное, видел – он на красном Бугатти ездит, с чёрной мордой, – продолжил Ботан.

– Кто с чёрной мордой? Чувачок? – считал со своего листка Хмырь.

– Да не чувачок, тачка его – Бугатти, красная, с чёрным капотом. Короче, это давнишний ухажёр её. Он уже пару лет с ней амуры крутит. Да видел ты. Когда к ней намыливается, мимо твоих окон же проезжает. – Ботан чувствовал, как его футболка пропитывается липким, как мокрота, потом.

– И? – тон Хмыря начал выдавать интерес.

– Был я в «Зебре».

– И что ты там делал?

– Неважно. Иду мимо ресторана – не помню, как называется. Что-то типа «Австралийские Стейки». Там стёкла прозрачные. Глянул, и вижу –Молния сидит, с каким-то мужиком усатым, лет под сорок. А тип этот лапой талию её обхватил, да что-то шепчет на ушко.

– Эге! Так, может, ты обознался?

– Да я и сам так подумал. Специально вернулся. Рассмотрел. Она!

– И ты, п…страдалец, её сразу в шалавы записал? Ну, встречается тёлка с двумя мужиками, и что?

– А вот что. Пару недель назад мимо скверика нашего проходил. Глядь, а там Мара-шмара, на скамейке с каким-то хачом обжимается. А хачь крут! Костюм с иголочки. Такой, наверное, не одну штуку баксов стоит…

– Да хоть бы и так. Ну крутит баба, даже с тремя мужиками. Тебе-то какое дело?

– Ты ещё не знаешь всего, умник.

– И чего же я не знаю?

– Расскажу. Да ты, не поверишь.

– Так давай!

– Через пару дней встречаю я этого хача в скверике нашем. Он мне: эй, брат! Разговор есть. Ты, говорит, знаком с Мариной. Ты как-то мимо проходил, и она мне рассказала, что в одном классе вы учились. Живёшь ты где-то здесь, рядом. Так что, наверное, в курсах, что и как. Короче, говорит, брат, дело к тебе у меня. Подозреваю, что у Маринки ещё кто-то есть. Ты не видал, не ездит ли козёл какой-нибудь к ней? Я ему в ответ: нет, мол не видал, ничего не знаю. А он мне: брат, а ты понаблюдай, не обижу. Вот задаток. И сотню зелёных мне суёт.