В итоге убийцей «белого вдоводела»[13] стала наука. Веками врачи бились над способами обнаружения и нейтрализации последствий отравления мышьяком. В рамках одного метода у жертвы брали пробу содержимого желудка и бросали ее в огонь. Если дым пах чесноком, наличие мышьяка в организме подтверждалось. В 1836 году английский химик Джеймс Марш разработал более надежный способ[14]. Первой отравительницей, чью вину доказали с помощью пробы Марша, стала француженка, накормившая мужа мышьяковыми пирожными. С годами метод усовершенствовали, и это привело к значительному снижению количества смертей.
По иронии судьбы, научный прогресс сыграл с миром злую шутку. Специалисты разработали огромное количество способов для спасения жертв отравления, но в глобальном смысле их успех привел к миллионам смертей. Ядовитые вещества веками использовались во время мировых войн. Древние греки, римляне и китайцы использовали горящую серу, чтобы выкурить врага из укрытия. Византийцы в VII веке изобрели «греческий огонь» – вещество для уничтожения деревянных кораблей, способное гореть в воде. Его еще называли «древним напалмом». Пару столетий спустя люди придумали новый механизм для убийства – огнестрельное оружие. Его создание стало возможным благодаря открытию пороха китайцами.
В начале XX века мировые правительства стали массово использовать токсические вещества. 22 апреля 1915 года, когда солнце уже заходило над полями недалеко от бельгийского города Ипр, немецкие войска испытали свое новое химическое оружие – 168 тонн газообразного хлора. Один канадский офицер назвал это зрелище «смертоносной стеной, которая медленно катилась по земле, окрашивая юные листья на деревьях, весенние цветы и траву в болезненно-бледный цвет». Ядовитое облако ветром донесло до вражеских окопов, отравленные пары попали в глаза и глотки ничего не подозревавших солдат. Газ ослепил их, вызвал невыразимую боль, они задыхались и фактически сгорали заживо. В результате погибло более 7 тысяч солдат.
Химик Фриц Габер всю войну работал над созданием того, что сам называл «высшей формой убийства». У него был личный интерес к испытаниям газообразного хлора в Ипре, он возглавлял разработку еще более опасных видов химического оружия, в состав которых входили иприт и фосген. От их воздействия люди задыхались и впадали в безумие. После операции в Ипре Габера в Берлине считали героем, несмотря на немецко-еврейское происхождение. Спустя месяц после бельгийской операции в его честь устроили вечеринку, чтобы отпраздновать успех. Таланты Габера отталкивали многих, включая его жену Клэр – тоже именитого химика. Она называла ядовитый газ «варварством, подрывающим науку, которая должна делать человеческую жизнь лучше». В самом начале вечеринки Клэр выстрелила себе в сердце и умерла на месте.
В 1918 году Габер получил Нобелевскую премию по химии. 15 лет спустя, когда к власти пришла нацистская партия, ему пришлось покинуть родину. Он умер от сердечного приступа в изгнании, его лабораторию и исследования захватили нацисты. Позднее они применили полученную информацию для разработки «Циклона Б» – формы цианистого водорода, который затем разослали в концентрационные лагеря по всей Европе. С его помощью в газовых камерах убили миллионы евреев, включая членов семьи Габера. В Освенциме от газового отравления ежедневно погибало около 8 тысяч человек. На убийство всех обитателей одной камеры уходило всего 20 минут.
