Я собрала остатки воли и толкнула его в грудь. Он и не заметил, наклонился и зашептал:
— Ты ведь хочешь этого, я чувствую, как твое тело откликается, зовет меня, — голос горячий, с придыханием, он ласкал и уничтожал волю, — ты не хочешь, чтобы я останавливался.
Словно прочитав мысли, Раель дернул одежду вниз и прильнул к плечу, стал целовать, гладить языком, и все так быстро. Жесткие волосы скользили по лицу, звенели поцелуи… Это невыносимо приятно! Да, я хотела всего, что он сказал, но нельзя сдаваться.
А Раель не ждал, обхватил губами мочку уха и удовлетворенно выдохнул. Он прикусывал хрящик, посасывал, водил ладонями по плечам. Я верила, что сейчас прерву его, только пусть коснется груди, всего на секунду. Раель тяжело дышал, словно выталкивая из себя нетерпение, его дрожь обещала столь многое. Я мучительно ждала, когда он снова дернит одежду, пусть рвет ее не жалея. Мне хотелось этого, просто до безумия, но разум еще жил: сейчас оттолкну, еще одна ласка, еще пол-ласки…
— Перестань, — попросила я.
Голос напоминал стон удовольствия. Раель хищно выдохнул:
— Нет.
Он приподнялся, его глаза алчно горели, а как заманчиво лоснились приоткрытые губы. Грудь часто поднималась и опускалась, пока он гладил мою талию. Ее давление и тепло просто с ума сводили, одежда служила преградой и оправданием: мы ничего не делали, даже не разделись, это просто шалости.
Какая же я безвольная. «Шалости» — да у меня белье промокло. Когда ладонь Раеля оказывалась на животе, мышцы стягивались в болезненный узел. Так хотелось, чтобы он опустил руку ниже, подарил новую ласку и повод возразить.
Раель стал двигать бедрами, потираясь об меня твердым членом. Быстро, рвано, слепо подчиняясь инстинктам. Фантазия просто взорвалась: а он большой? Должен быть, ведь Раель такой высокий.
Я теряла себя, растворялась в желании и не понимала, кто виноват. Соски невыносимо ныли, хотелось ласки, запретной, даже низкой. Между ног горело, бедра двигались сами собой, тянулись к твердому холмику. Сознание окончательно раскололось, когда Раель стиснул мою грудь. Пальцы с силой сжались, дарили приятную боль, я вздрагивала и выгибалась — еще. Все исчезало, на борьбу не осталось моральных сил. Особенно, когда Раель шумно выдохнул и опустился, когда обхватил губами сосок прямо через ткань. Глаза распахнулись сами собой — какое наслаждение! Влага, жар, жадный язык двигался по напряженной горошине. Раель ничего не стеснялся, кусал, лизал и причмокивал. Его расслабленность показывала, что все правильно, мы хотели одного, мы взрослые… я пожалею, но не сейчас.
Разум требовал сопротивляться, но тело уже предало. Бедра двигались, тянулись к Раелю, он тоже двигал бедрами, и мы терлись друг об друга. Все быстрее, все сильнее, как безумные. На несколько минут это превратилось в мучительную потребность, мы так выплескивали нетерпение, успокаивали внутренний огонь. Шелест крон и одежды, жаркое дыхание, гул крови в висках — все сливалось, мы растворялись, превращались в рабов плоти. Раель изнемогал, широко раскрывал рот, сосал мою грудь и не замечал ткань. Второй рукой он пытался найти бедро, дергал ткань и рычал, но добраться не мог. Я внутренне ликовала: такой сексуальный красавец, а потерял голову из-за меня.
Сама не знаю, когда обняла его и запустила пальцы в жесткие волосы. Руки двигались сами собой, хотели трогать и чувствовать все. Раель мелко подрагивал, мышцы соблазнительно играли под кожей. Вечность бы лежала так, но ему надоело воевать с тканью. Он приподнялся на одной руке и распахнул жилет, пуговицы полетели в стороны, глаза Раеля отражали неистовство; он трахнет меня не смотря ни на что. Помешательство, издевательство странной магии, но невыразимо приятное.
