Я набираю в лёгкие побольше воздуха и уже спокойно спрашиваю:
– Где ее искать прикажешь?
– Там, где цветут каштаны, – отвечает брат.
Твою ж!
– А подробнее?
– Это все, что я знаю, – с грустью отвечает брат и кладет трубку. Сжимаю телефон в руке, замахиваюсь. Но, за секунду передумав, резким движением смахиваю чашку со стола. Она звонко падает на пол и разбивается. В кабинет тут же влетает Елена Александровна. Смотрит внимательно сначала на меня, потом – на разбитую чашку. После чего молча собирает осколки и уходит.
А я откидываюсь на спинку стула. Зря психанул. Это уже не первая чашка. И не только чашка. И не только на работе. Домработница Нина уже несколько сервизов сменила...
И все из-за этой Даны, чей образ преследует не только брата, но уже и меня... Но фишка в том, что никакой Даны в природе не существует. Она – плод воображения моего брата. Причем такой, сука, навязчивый, продуманный. Сначала она была знакомой Романа, потом тайной возлюбленной. Затем она вроде как ответила брату взаимностью и даже стала его женой... И рассказывает об этом Ромка так реалистично!
Он болен – этим я себя успокаиваю. Болен с рождения, и эта болезнь спровоцировала стрессы, депрессии. Вследствие чего, скорее всего, и появилась Дана. Отец быстро смирился с этим. Велел и мне. Так что пусть Рома и дальше живёт в своем иллюзорном мире. Там ему хорошо, спокойно... Было, во всяком случае. Пока он с чего-то не решил, что вымышленную Дану надо начать искать. Собственно, первое заявление об этом и стало причиной моего, а потом и Ромкиного срыва.
Надо искать! Там, где, сука, цветут каштаны!
Рывком встаю с кресла, подхожу к стеллажу и открываю потайную дверцу. На небольшой скрытой полке стоит коньяк и две рюмки. Всегда держу это на всякий случай.
Наливаю коньяк в рюмку. Принюхиваюсь. Один его запах слегка успокаивает. А пара глотков – тем более. Сажусь, но не в кресло, а на небольшой диван. И при моем приземлении неожиданно включается плазма.
– Девушка ничего о себе не помнит... – слышу я и невольно смотрю на экран, висящий на стене напротив.
Твою ж... Мать! Не может быть!
Меня глючит? Нет! Коньяк хоть и выпит, но совсем немного... Да и подобных галлюцинаций у меня никогда не было... Не заразился же я от брата за столько лет.
Я трясу головой, а потом резко встаю и подхожу ближе к плазме. Глазам верю с трудом, но...
– Если вы узнали эту девушку, свяжитесь с нами по телефону, указанному ниже, – сообщает голос за кадром и замолкает. На экране женское лицо крупным планом и не менее крупные цифры городского телефона. Но я не успеваю его запомнить, взгляд не отпускает девушку, так и вожу глазами по ее лицу...
Это она, черт ее дери! Она. Узнаю ее из тысячи. Глаза, улыбку... Ромка писал ее разной. В эмоциональном плане. Чаще с грустной улыбкой. Вот как раз с такой, с какой она смотрит сейчас с экрана...
А за ней, да что за фигня, цветущая ветка каштана!?
Да быть такого не может!
Что происходит?
Сюжет резко заканчивается.
Выключаю плазму, нажав на кнопку сбоку экрана. Выпиваю еще коньяка и в полушоковом состоянии возвращаюсь к столу, плюхаюсь в кресло.
Мысли скачут. Хаотично. Дико. А рука, держащая на весу рюмку, начинает дрожать. Допиваю коньяк, ставлю пустую емкость на стол, рядом с мобильником. Смотрю на аппарат. И через секунду, найдя номер в записной книжке, прислоняю телефон к уху.
