4 сентября Гитлер выступил в рейхстаге, предупредив Черчилля, что еще один такой авиаудар и он будет вынужден бомбить Лондон. Однако премьер-министр со свойственным ему упрямством продолжал посылать свои самолеты на Германию. Через пару дней состоялся очередной налет англичан на Берлин, после чего Гитлер отдал приказ бомбить Лондон.
Сей факт в самой Англии и кое-где еще до сих пор расценивают не иначе как «приказ фюрера сровнять английские города с землей». Однако на деле все указанные выше заявления и «демарши» являлись скорее политическим пиаром, нежели конкретными решениями. Причем пиаром, предназначенным, так сказать, для внутреннего пользования. Гитлер просто хотел продемонстрировать перед нацией свою решимость и силу. Поэтому заявления о «возмездии» должны были убедить простых немцев в том, что англичане понесут достойную кару за то, что посмели сбросить бомбы на немецкие города. В действительности же ход воздушной войны до и после начала сентября изменился не сильно.
Опять же, вопреки расхожему мнению, фюрер не отдавал никаких конкретных приказов на уничтожение жилых домов и мирного населения. Более того, он даже отклонил предложение Ешоннека о бомбардировке жилых кварталов английских городов с целью вызвать массовую панику английского населения. Гитлер ответил генералу: «Налеты на прилегающие военные объекты наиболее важны, поскольку в результате их разрушаются ценности, которые невозможно восстановить. Пока существуют важные в военном отношении цели, следует придерживаться этого принципа». Командующие 2-м и 3-м воздушными флотами получили указание: «Воздушные налеты на Лондон по-прежнему направлять в первую очередь на важные в военном отношении и важные для жизни крупного города объекты, включая сюда вокзалы. Террористические налеты на чисто жилые кварталы следует оставлять напоследок в качестве последнего средства давления». В качестве целей для авиаударов были выбраны железнодорожные объекты, узлы связи, электростанции и трансформаторные подстанции, мосты, доки, склады и заводы, а также деловой центр Сити и правительственные кварталы.
Это впоследствии подтвердил и американский авиационный генерал Арнольд, которому англичане в апреле 1941 г. показали карту города с местами падения бомб. Он убедился, что вопреки россказням английской пропаганды, убеждавшей весь мир в том, что немцы бомбят жилые кварталы, целями массированных налетов были в основном военные объекты.
Еще в сентябре 1939 г. президент США Рузвельт направил послание правительствам всех воюющих государств, в котором в идеалистическом духе призвал их публично подтвердить отказ от использования своих ВВС для бомбардировок городов и других объектов, где находилось мирное население. Гитлер мгновенно откликнулся на эту акцию и заявил в рейхстаге: «Я не хочу войны против женщин и детей, и я отдал приказ командованию люфтваффе подвергать ударам только военные цели». В своем ответе Рузвельту фюрер отметил: «Я согласен с вашим предложением, конечно, с тем условием, что и противник тоже будет придерживаться тех же правил». Таким образом, вождь нацистской Германии отнюдь не хотел быть втянутым в тотальную воздушную войну, видимо представляя, какие это может иметь последствия. Известный британский военный историк Б.Г. Лиддел-Гарт писал: «Гитлер в то время, когда он обладал неизмеримым превосходством мощи бомбардировочной авиации, явно не желал в полную силу выступить против городов своих противников. Он неоднократно пытался заключить соглашение об отказе от бомбардировки городов с воздуха даже в те дни, когда находился на пике своего могущества
