Я вдруг
вспомнила нечто очень важное, чему изначально не придала значения:
— Эрк, когда
оборотни вытащили меня из тюрьмы, они подставили своего! Но Тай тогда был
спокоен. Сказал, что со временем без труда освободят и того перевертыша. Так
что твой отец прав: кто-то в полиции работает на них или с ними...
Он тяжело
вздохнул. Эрк все еще не мог сфокусировать взгляд и продолжал размышлять вслух:
— Отец… Я
давно не видел его таким. Его люди погибли — и не на приграничных фронтах, а в
самом Неополисе! Как об этом рассказать их семьям? Притом сейчас ничего нельзя
сделать. Воздушное сообщение с Землей Первой остановить невозможно, а это
значит, что прямо сейчас Линкер уже летит к своим сородичам… Но это не конец,
Дая. Отец не сможет спать спокойно, пока не завершит дело. Как и я.
Я закрыла
глаза, стараясь не дрожать и собраться с мыслями. Первый шок отпускал, потому я
могла сосредоточиться на ощущениях: страх, разочарование от провала всего
достигнутого, жалость к погибшим, ненависть и… совсем-совсем немного, едва
уловимо мельтешащее на задворках сознания, облегчение. Совсем не думать о том,
что будут делать с Таем в плену, я не могла, хотя и запрещала себе это
представлять. А теперь он свободен. Я проигнорировала незначительный и
неуместный всплеск радости, напомнив себе, сколько зла он сможет причинить в
будущем. Глубоко вдохнула и только после посмотрела на Эрка.
— Мы должны
рассказать друзьям. Я и Триш завтра улетаем к родителям, но неправильно
оставлять всех в неведении.
Эрк
посмотрел через мое плечо на компанию и ответил неуверенно:
— Отец не
просто так все держал в тайне. Только представь, что начнется.
Я не поняла
его сомнений:
— Но если мы
даже друзьям не доверяем, то как вообще жить?
Парень
хорошо обдумал мое предложение и, наконец, принял решение:
— Ты права.
Одиру, Триш и Риссе я доверяю как себе. Но именно поэтому не хочу их ввергать в
панику. Расскажем только о том, что Линкер — шпион сару, он организовал в
Неополисе продажу диодов, за что и был арестован. Пусть хотя бы об этом знают,
если он попытается выйти с ними на связь.
Меня такой
вариант устраивал. Вместо веселой вечеринки мы получили тяжелый разговор. Рисса
от таких новостей пришла в ужас. Все же не зря консул Май-Ли скрыл от дочери
правду. Она позеленела, затряслась, кое-как смогла сдержать слезы. Еще и
обиделась на нас за то, что так долго молчали, ведь она заваливала меня
вопросами, что же такого произошло с телохранителем, раз он исчез… Ей в самом
деле было сложнее, чем всем остальным — узнать, что столько времени она была
под прямым ударом. Я только позже поняла, насколько Эрк был прав. Если бы Рисса
догадалась раньше, когда несколько месяцев подряд жила в одном квадрате с сыном
генерала Линкера, нам тогда пришлось бы везти ее к медикам.
На душе у
всех было тяжело. Хоть умом и понимали, что Таю сейчас в Неополисе делать
нечего, но все равно оставался навязчивый страх, что он где-то рядом. Паранойя,
которая с каждой мыслью наращивает обороты. Но, как говорил командор Кири,
паранойя помогла выжить и ему, и миллиардам людей.
Зато теперь
отъезду и предстоящей разлуке с Эрком я радовалась втройне. Мне физически было
нужно сменить обстановку, посмотреть на маму собственными глазами и убедиться,
что все беды прошли мимо, а в моей жизни принципиально ничего не изменилось.
Конечно, мы договорились быть на связи и сообщать друг другу о любых новостях.
