Стратегия Свободы: Исходный Мир III.I - страница 11

– Хорошо. А убьет-то меня почему? – действие повествования разворачивалось в неопределенном мире, с незнакомыми еще мне людьми. Я был спокоен. Я все еще сидел в сером Пушкино, пил привычный кофе.

– Саш, вот тот фокус с рукой. Там, вне этой планеты, тоже штука нераспространенная. Ваши ученые еще только начинают экспериментировать с ферромагнитными жидкостями, когда атомы вещества выстраиваются тем или иным образом благодаря электромагнитному излучению. Ну что у вас там? Елочки, ежички, змейки в лабораторной миске. Крутятся, вертятся. А это изобретение отца, – она отогнула перчатку. Снова показала устройство в руке. – Реактор холодного синтеза, работает на минерале «каледоний», довольно распространенная вещь, дающая большое количество энергии для деления наночастиц ферромагнитной жидкости и дальнейших операций с ней. Чтобы выстроить наночастицы в нужном порядке, в нашем случае это своего рода костюм, броня, необходимо влияние очень тонко настроенного электромагнитного поля.

– У меня сейчас башка вскипит, – уверил я.

– Хорошо. Я быстро, – она сделала уступающий знак руками. – Отец экспериментировал со своим электромагнитным полем. Если изучать вопрос глубже, но говорить проще – душой. У него работало. У меня работает. У Мелиссы. Больше ни у кого. Уверена, будет работать у тебя и у твоего брата. Есть основания полагать, что пока никто не разобрался, какой именно аспект электромагнитного поля используется как интерфейс программирования наноферритов, работать будет только у нас четверых. Ну. Пока случайно не найдут, что уж в нас такого особенного.

– Трижды.

– Что «трижды»? – недоуменно моргнула.

– Охренеть трижды. – Я показал три пальца для убедительности. – Все это хрень. Но, опять же, допустим. Вернемся к бытовым вопросам – почему убьет-то?

– Потому что ты добрый. А она нет. Потому что мы с ней враги. И ты в этой войне либо преимущество, либо угроза. Прости. Все действительно настолько безысходно. Ты жил и не видел, не мог чисто физически, как колесики жизни крутятся, сводя множество героев пьесы на одну сцену.

– Поэтично, – нахмурился. – Значит, ты предлагаешь мне улететь с тобой, тю-тю? Туда? В космос? Типа…

– Да. Будем говорить откровенно.

– Давай откровенно. Ты пришла не за своим братом, а за особенностью, позволяющей мне носить этот кусок камня.

– Хм, – она помрачнела и стала выискивать ответ в моих глазах. Часто заморгала. Вздернула руки. Закивала головой. – Да, в какой-то степени.

– Значит, либо я иду с тобой, либо ты тоже меня убьешь, – я говорил спокойно. Во-первых, я все еще был в чертовом Пушкино. Во-вторых, все происходящее было в принципе объективно, настолько улетно, что захватывало дух. В-третьих, эпично умереть – это нормально. Жаль только, что самолет в Шарм-эль-шейх полетит без меня. И родителей. У остальных жизнь своя. Трагично, но справятся. В конце концов, что я могу сделать?

– Не совсем. Либо ты летишь со мной, и мы делаем твою пресную жизнь лучше, увлекательней! Яркой, полной приключений и опасности! Либо ты остаешься, дожидаешься встречи с моей шибанутой сестрой, и вот она уже тебя убьет. Да вот прямо тут. И бармена еще. Слишком лицо смазливое, – Саманта разошлась. Ее инопланетный акцент сейчас даже смешил. – Но ты полетишь со мной.

– Откуда такая уверенность?

– А со мной классно! – весело подмигнула она.

Остаток дня. Вечер. На раздумья. Вбила в навигатор автомобиля место, куда надо приехать. Спросил, брать ли гитару. Шутку не поняла. Обещала постараться вернуться через год, если полечу. Дешевая уловка. Билет в один конец. Когда разговаривал с ней, в голове все было ясно.