Феникс запрыгал у него на плече.
– Кушать! Хочу сейчас!
– Не всегда бывает так, как ты хочешь! – Том изо всех сил старался не выходить из себя. Но это нелегко, когда все вокруг, даже мелкий комок перьев, обращаются с тобой как с прислугой. – Кушать будет, когда… Ай!
Птенец клюнул его в щёку. Том наконец повернул к нему голову. Маленькие глазки смотрели в упор.
– Мама, мама! Кушать, кушать, кушать!
– Что я могу поделать? Электричества нет. Ведешь себя как злючка!
Птенец нахохлился:
– Я не злючка! Кушать, кушать!
Он снова клюнул мальчика в щёку.
– Да что ж такое! – крикнул Том и отпихнул птицу от своего лица. – Ты перестанешь или нет? Какое счастье, что ты только один такой!
Глазки феникса заблестели, как гладкие морские камешки. Крошечный клювик обиженно задрожал.
– Я не один! Я с мамой.
– Да пойми ты своей пернатой башкой, никакая я тебе не мама! Я не могу быть твоей мамой!
Феникс склонил головку набок.
– Я один?
– Да, ты один! – прорычал Том. – Уж поверь, больше бы я не выдержал.
Две крошечные слезы выступили на птичьих глазках, сползли по мягким пушистым щёчкам.
– Не мама… Не семья… Я один…
Жэв поднялась и погладила малыша по головке.
– Мама хочет сказать совсем другое! Мама говорит, что ты у нас только один такой, и на всём свете другого такого нет. Ты особенная птичка.
– Так оно и есть! – подтвердил тигр, испепеляя ученика взглядом. – Вы птица совершенно уникальная!
Но из маленьких глазок уже ручьём лились слёзы. Вскоре пернатое личико стало насквозь мокрым, пёрышки из красных стали ярко-малиновыми.
– Я один… Никого…
– Ладно, давай покормлю! – сдался Том.
– Сам покормлю… – обиженно пискнул феникс.
– Ага, как же… – пробурчал Том и спустил птенца на пол.
– Мастер Томас, ему только месяц от роду, – напомнил господин Ху. Том не успел ответить: с улицы донёсся звук удара, и почти сразу в парадную дверь постучали. – Сомневаюсь, что монстры Ваттена вздумали обучиться хорошим манерам. Посмотрите, кто там. Но никого не впускайте без условного сигнала.
Держа перед собой свечу, Том вышел в торговый зал магазина. Снаружи, перед дверью, тяжело опершись о косяк, стоял маг-обезьяна. Он был в человеческом обличье, чтобы не быть узнанным шпионами Ваттена: невысокий мужчина с кудрявыми каштановыми волосами и бакенбардами в белом спортивном костюме и кепке под леопарда. Его одежда была порвана в нескольких местах, и, хотя он старался улыбаться как ни в чём не бывало, было видно, что силы его на исходе. Позади него стояла Мистраль – дракон в обличье элегантной женщины в шелковистом чёрном костюме. По её лицу было видно, как сильно она устала. Обезьяна постучала в дверь условным стуком. Убедившись, что это друзья, Том снял защитный амулет и открыл дверь.
– Голуби на вашей крыше в этом сезоне всё толще. – Обезьяна ткнула позади себя большим пальцем. Чешуйчатый хвост мелькнул под козырьком кровли и исчез. – Наши друзья заметают следы.
Из соседней комнаты выглянул господин Ху.
– Хочется верить, вы пришли не затем, чтобы хвастаться. Работа закончена? Все драконьи амулеты на местах?
– Так точно! – отрапортовала обезьяна, вваливаясь в подсобку.
В тяжёлой походке мага не осталось и капли прежнего задора. Мистраль вошла следом.
– Хорошо бы поесть. У меня после драки всегда аппетит просыпается.
Том знал, что оба они сегодня рисковали жизнью. Ему стало стыдно, что минуту назад он жаловался на какие-то несчастные заклинания.
