Глава восьмая. «Разговор в сумерках»
– Фея не видел? – Я шмелем влетаю в подвал, где Мишка травит медью очередную рассохшуюся доску от старого рояля: заготовку для новой картины, иконы, панно, а Анюта раскладывает на стеллажах мешочки с сушеными яблоками и травами. Еще – прошлогодними.
– Нет. – Мишка поднимает голову, прищуривает глаз. Аня встревоженно смотрит на меня.
– Чего это ты спохватился? Она дома была, на веранде, писала что то в блокнотах своих.. И черевички – рядом…
– Нет ее там. Я выходил. Блокнот, ноут, Никушины и Лешика игрушки, медвежонок, кубики разбросали, все – на месте, но никого нет.– Я задумчиво тру щеку. – Они все вместе вышли, что ли? В саду?
– Наверное. – Мишка пожимает плечами, вытирает руки ветошью и молча идет за мной на крыльцо… – Пойдем искать голубку твою, куда упорхнула.. Ань, фонарь возьми с полки.. Там, сверху!
– Нашла, Миш! – Аня торопливо запахивает ажурную шаль, спешит за нами
…Кружим по саду… Дорожки – чисты, но земля еще не вскопана под гряды и клумбы. Просто – дышит, чернеет.
Смеркается. Прозрачность апрельских сумерек волнует, будоражит и манит, чем то, еще неопределенным неизведанным, наполненным терпким смородиновым духом. Аня, надев садовые рукавицы, на ходу сбрасывает ветки с обрезанных кустов в одну кучку и связывает веревочкой. Смеется.
– Пригодится. Для камина. У хорошего хозяина… Лана, Ланушка, где ты? – Грудной, теплый голос Анечки от волнения становится чуть хрипловатым, низким… Она берет меня за локоть:
– Грэг, все хорошо… Не волнуйся. Может, она пошла к реке? Смотри – ка, Миш, калитка открыта. – И тут в пространство сада врывается собачий визг, лай, рычание и взволнованный, ясный тенорок Лешика:
– Уберите Вашу собаку сейчас же от фея! Пошла вон, чего лаешь?!! Вы кто такой?! Кто Вас звал сюда?. Идите прочь сейчас же.. Я позову взрослых, все дома, и они вызовут полицию… Пришли тут… У забора, за оградой, неясно мелькает силуэт высокого, худого, как глиста, человека, в светло – сером модном плаще и меховой кепке, надвинутой на глаза.
– Пацан, уйди! Не мешай, нам поговорить надо. – Нетерпеливо дергает плечом и щекой непрошенный гость, пытаясь насильно удержать руку фея, что птахой зябнет у штакетника в сиреневом гипюре и норковой пелерине на плечах.
– Нам не о чем с Вами говорить. – Фей холодно и спокойно отдергивает руку. Уберите собаку немедленно! И тут же обращается к Лешику:
– Детка, пойди, позови сюда папу. И всех позови… – Фей говорит, чуть приглушенно, намеренно не называя имен. – И уведи ее в дом. Фей указывает на Нику.– Побудьте там. Я сейчас вернусь..
Лешик кивает головой и подходит к Нике.
