– Что здесь произошло? – спросила девушка, прежде вежливо поздоровавшись по-испански. Раскопщики наградили её нервными взглядами, сразу же возвращаясь к работе.
– Обрушение части постройки. Неизвестно, случилось ли это вследствие естественных причин или же из-за провоцирующего фактора.
– Что там, предположительно? – Рэй подошла ближе, силясь разглядеть хоть что-нибудь под грудой камней и извести. – Похоже на ступеньки.
– Да, это лестница, а за ней проход на нижний ярус. Группа до нас устанавливала здесь фотопластины****, чтобы вести наблюдение, так что мы вполне уверены, что за этим проходом есть целый комплекс помещений. Осталось пробиться внутрь. – Он что-то быстро сказал мексиканцам по-испански, но Рэй не расслышала. – Хорошая новость: мы почти закончили. Ещё неделька, и можно попробовать спуститься.
– Сеньор Иниго всё равно не пустит нас туда, – произнес Кит с укором.
– Что ж… Оливер несколько ревнив в том, что касается работы. Он считает, для вас в пирамиде слишком опасно. Или вы опасны для пирамиды, – хмыкнул Торрес. – Я же склонен думать иначе. Посмотрите сюда.
Он направил фонарик на облупившиеся фрески, украшающие стены помещения, и добавил света.
– Видите композицию фресок? Это сюжет. Как думаете, о чём он?
Рэй вгляделась в изображения, расположенные одно над другим. Снова Кукулькан и коленопреклоненный человек в богатых одеждах – правитель или кто-то из знати. Судя по их позам, бог вручал человеку некий дар, но что именно, разглядеть было невозможно из-за – словно нарочно – облупившегося пятна штукатурки. Следующая картина изображала процессию, несущую украшенный самоцветами саркофаг.
Дальше композиция обрывалась, чтобы продолжиться на противоположной стене. Рэй передёрнуло: снова жертвоприношение. Человек с рассечённым горлом лежал на алтаре, а толпа вокруг истово молилась.
И, наконец, последняя фреска: жуткое существо с чёрными провалами вместо глаз и руками, истекающими жидким золотом, парит в воздухе, а под ним лежит разорванное на части тело. Голова – отдельно от туловища. Какая прелесть.
– Кукулькан вручил царю нечто ценное, но тот вскоре умер, – предположил Кит. – Наверное, майя считали этого царя наместником бога или что-то вроде того. Думаете, он может быть захоронен здесь?
– Вполне возможно, – одобрительно кивнул Торрес. – А что насчет тех двух фресок?
– Человека принесли в жертву. Потом другому оторвали голову – какой-то монстр… Злой дух? Демон из преисподней?
– Интересно вот что, – Торрес указал на первую и вторую сцены. – Мы предполагаем, что эти фрески были написаны раньше, чем те, другие. Примерно на полвека, а то и больше.
– Они дополнили сюжет? – предположила Рэй. – Какая у них вообще связь между собой? Больше похоже на разрозненные сцены.
– Среди майя бытует одна легенда, – заговорил Торрес неуверенно, словно сомневаясь в собственных словах. – О великом правителе, которого бог наградил за верную службу и повелел охранять свой дар как бесценное сокровище – до тех пор, пока не придёт время им воспользоваться… Впрочем, это всё глупые сказки.
Вновь закружилась голова. Чтобы не подавать виду, Рэй незаметно оперлась плечом о фреску с изображением черноглазого монстра с золотыми руками. Свет в помещении померк – перегорела одна из ламп.
– Что за дар?
– Спросите Ашкия при следующей встрече, он с удовольствием расскажет вам легенду в подробностях. В их племени она широко известна, а я, знаете ли, не особенный специалист по местным суевериям. Просто сюжет на этих фресках…
