В очередной раз за день больно ударившись, на этот раз коленом о торец кровати, Валери быстро обернулась, но увидела лишь смыкающуюся в паре метрах от нее стену.
– Вот это я влипла! – рухнув на койку, обхватила голову руками девушка.
***
Громкий скрип и слепящий свет, проникший в камеру сквозь отошедшую в сторону стену, вырвал Валери из тяжелой полудремы, в которую она погрузилась по прошествии нескольких часов пребывания в этом каземате.
– Подъем, сучка! – стоявший в проеме конвоир положил могучую длань на висевшую у него на поясе кобуру, недвусмысленно намекая на то, что попытка побега бессмысленна и бесполезна.
Валери, почти не чувствуя затекших рук, с трудом поднялась с койки и машинально отметила, что давно не ощущала ударов током. То ли она уже настолько к ним привыкла, то ли эту функцию наручников ее надзиратели отключили.
– Вперед! – скомандовал конвоир, когда Валери подошла к нему, и, отступив в сторону, жестом велел идти направо.
Девушка зашагала, куда было указано. Они находились в слабо освещенном коридоре без единого поворота или двери, тянувшемся на много сотен метров вперед и назад.
«Неужели все это пространство заполнено камерами, как моя?» – подумала Валери, шагая вперед. – «И они все заполнены? Сколько же здесь заключенных? И где вообще находится это „здесь“?»
Ей очень хотелось задать эти вопросы своему конвоиру, но его лицо, квадратное как кирпич и столь же интеллектуальное, лучше любых запретов остерегали девушку от подобного шага.
Они шли по нескончаемому и однообразному коридору не меньше получаса, прежде чем охранник велел Валери остановиться.
Не спуская с нее глаз, он шагнул к правой от них стене и провел ладонью по бетону на уровне своей груди. В ответ раздалось тихое щелканье, и стена медленно поехала в сторону, освобождая проем.
Взору Валери открылась небольшая, три на пять метров, комната с квадратным черным пластиковым столом посередине и тусклой лампой над ним. Один из двух стульев, стоявших по разные стороны стола, был занят женщиной в военной форме с тугим пучком черных волос на затылке.
Когда стена полностью ушла в сторону, женщина медленно повернула голову и оценивающе взглянула на Валери. Ее серые, почти бесцветные, глаза в сочетании с безэмоциональным треугольным лицом и тонкими губами порождали ассоциации с роботом.
«А может, она и есть робот?» – мелькнула мысль в голове у Валери.
– Снимите с нее наручники! – закончив разглядывать девушку, обратилась к ее конвоиру женщина.
– Но, мэм, она может быть опасна! – нерешительным тоном возразил ей солдат.
– Здесь я решаю, кто опасен, а кто нет! – отчеканила в ответ женщина. – Снимайте наручники, если не хотите оказаться под трибуналом!
Конвоир громко сглотнул и, шагнув к Валери, поспешно освободил ее запястья от стальных пут.
– Присаживайтесь! – легким наклоном головы указала Валери, растиравшей затекшие руки, на второй стул женщина. – А ты, закрой дверь! – сверкнула она глазами в сторону конвоира.
Валери вошла в комнату, судя по всему, предназначавшуюся для допросов, и опустилась на стул. Стена за ней захлопнулась, и они с женщиной остались наедине.
– Ваше имя и звание? – после некоторой паузы произнесла женщина.
– Мое имя Валери Джонс, а звания у меня никакого нет! – воскликнула в ответ девушка. – И вообще, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? Кто вы такие и почему держите меня здесь? Что такого я сделала?
