На Аничковом мосту он задержался и, облокотившись о перила, стал смотреть на серо-свинцовую воду, в которой отражалось небо и гигантские перья облаков. Впрочем, продлилось это недолго, скоро он встрепенулся и не без сожаления вернулся в реальность шумного Невского, что не помешало ему в тысячный раз с восторгом подивиться на коней Клодта.
От площади Восстания с ее вечной толчеей возле Московского вокзала он по Лиговскому проспекту направился к Некрасовскому саду. По дороге заглянул в винный магазин и купил бутылку Метаксы. Задумался о чем-то и сам не заметил, как очутился на Греческом проспекте, где его всегда искушал один магазинчик, торгующий всевозможными сладостями. Приближаясь к нему, всячески убеждал себя, что должен вести здоровый образ жизни, не забывать о сахаре крови, давлении и прочих вещах – следовательно, исключить из рациона сладости, к которым с детства питал слабость. С гордо поднятой головой миновав привлекательный магазинчик, он постоял на светофоре, пережидая красный свет и, когда загорелся зеленый, вдруг резко развернулся на 180 градусов и твердым шагом направился к заветной вывеске «Сладкоежка».
Внутри магазинчика царил приятный полумрак и восхитительно пахло свежесваренным кофе. Он подошел к прилавку и долго изучал выставленные на витрине торты и пирожные, потом осмотрел сорта печенья и конфет. Сила воли куда-то испарилась, он заказал солидный кусок абрикосового торта, черный кофе без сахара и миндаль в шоколаде, не удержался и добавил к заказу земелах, который при прошлом посещении магазинчика буквально таял во рту. Насладившись изысканными яствами, купил яблочной пастилы и огромную коробку шоколадного ассорти, к которому был неравнодушен Эзоп. После чего покинул это гнездо гастрономического разврата и твердым шагом направился в сторону 9-ой Советской улицы.
В огромном сооружении, построенном в пятидесятые годы прошлого века, базировался когда-то крупный издательский комплекс, весьма успешный в советское время, однако быстро ушедший в небытие с началом рыночных реформ. На освободившихся от груза издательской деятельности площадях тотчас обосновались различные бизнес-центры, фирмы, фирмочки и индивидуальные предприниматели, к коим как раз и относился Эзоп, арендовавший здесь помещение под личный кабинет.
По широкой, почти эрмитажной лестнице Александр взбежал на площадку, где его тут же притормозил сидевший за столом грозный страж лет семидесяти, который, надев очки, долго искал его фамилию в списке посетителей с заранее заказанными пропусками. Наконец нашел и лишь тогда позволил Александру двинуться дальше. Неизвестный зодчий, трудившийся над проектом этого архитектурного монстра, явно вдохновлялся Кносским дворцом: в бесчисленных коридорах здания, пересекавших друг друга под разными углами, легко было заблудиться, как в лабиринте. Именно это неоднократно происходило с Александром, пока он досконально не изучил маршрут на четвертый этаж, вплоть до кабинета приятеля. Главная хитрость заключалась в том, чтобы подняться по лестнице на второй этаж, дойти до конца коридора и выйти на черную лестницу, затем подняться на пару этажей выше – и с лестничной площадки свернуть в нужный коридор, где и находилась искомая комната 413.
Эзоп поджидал его, развалившись на кушетке, предназначенной для клиентов. Весь вид его показывал, насколько он устал, замучен чертовыми пациентами, но все же согласился на незапланированную встречу с приятелем.
