На дорогах пробки, Эмма рисковала опоздать к назначенному времени, и потому заказала такси-гравилёт, но всё равно едва успела – Слойн уже выходил из дома. Родители с ним уже простились и не собирались два часа торчать в толпе провожающих, к тому же у них служба. Они были очень практичными людьми и весьма пунктуальными.
Не отпуская гравилёт, она помахала другу рукой. Он увидел ее, подхватил тяжелую сумку и побежал к готовой к старту машине. На этом же гравилёте и добрались до космопорта. Пилот – понятливый молодой человек – закрыл перегородку, оставив влюблённых наедине на заднем сиденье.
Когда они выходили, расплатившись с пилотом, Эмма все еще чувствовала вкус поцелуев на губах. Теперь на долгие пять лет ей останется только вспоминать об этом, но, может быть, Слойн еще приедет в отпуск.
В космопорту собрались отбывающие призывники и провожающие. Их было немного, человек сто. Говорят, раньше призывали куда больше и даже обеспечивали отдельными звездолетами, а сейчас все летели на пассажирских лайнерах. Обычных пассажиров сейчас было раза в три больше.
Над несколькими терминалами высветились разные буквы. Слойну Грегу предлагалось подойти к терминалу под литерой «А». Перекличка у терминала была в самом разгаре. Немолодой сержант зычным голосом читал фамилии с электронного планшета.
– Грег Слойн!
– Тут.
– Не тут, а «я», дубина, – поправил сержант.
– Фи, как грубо, – воскликнула Эмма.
Сержант осклабился и вперил взгляд в девушку.
– Девочка, вы провожать пришли? Ну так провожайте! Не мешайте нам работать.
– Ой, ладно вам! – она махнула рукой.
Не обратив внимания не ее возглас, военный выдал Слойну билет и объяснил, откуда вылетает звездолёт. Пункт назначения неблизкий – периферийная планета Старог на самой границе с неосвоенными мирами. Когда-то Старог принадлежал энхатам, тоже начавшим экспансию, но по результатам последней войны отошел к Сенаю.
Это означало, что Слойн будет служить в пограничных войсках. Если, конечно, не запихнут в какой-нибудь строительный батальон, в составе которого молодой боец начнёт строить жильё для пограничников.
Слойн погрустнел. Эмме даже не нужно было читать его мысли, чтобы понять, о чем он думает. По лицу было видно, что уже распрощался с отпуском – солдатам на столь отдаленных заставах нечасто давали отпуска.
Между тем все стали проходить через терминалы, и молодой лейтенант, в команду которого попал новобранец, подтолкнул Слойна к выходу.
– Давай быстрее, салага, чего телишься? Сумку в зубы и рысцой!
Но увидев взгляд Эммы, немного смягчился.
– Подруга, что ли?
Эмма часто закивала.
– Ну ладно, в виде исключения… – лейтенант повертел головой и отметил взглядом колонну, подпирающую высокий потолок. – Постойте там, время ещё есть. Пойдёшь со мной в числе последних. И не уходи далеко! Если опоздаешь, и из-за тебя еще и меня накажут, то я все пять лет буду на твоем горбу ездить. Усек?
– Спасибо, командир! – Слойн закинул сумку за спину, схватил Эмму за руку, и повёл к колонне.
Они стояли под этой колонной и молчали. Говорить ни о чём не хотелось, просто смотрели друг другу в глаза и глуповато улыбались. Слойн потянулся было к ней, чтобы поцеловать, но, поймав на себе взгляд лейтенанта, смущенно отшатнулся от подруги. Лейтенант ухмыльнулся и демонстративно отвернулся.
Наконец Слойн проговорил:
– Ты мне будешь писать?
– Буду… если дашь адрес.
