Стрела Сехмет - страница 4

Он, онемев, надолго замер и воззрился на меня с нескрываемым паническим страхом. В комнате повисла тишина. Подобные речи я произношу редко, но уж, если выступаю, то, должно быть, получается убедительно.

Университетский экзамен на истфаке по риторике я сдал на «четыре».

Не сказать, что б я был и профессиональным историком. За два курса истфака университета, история Древнего мира была, что называется «пройдена» и сдана, к стыду моему, на «троечку». Время было для науки непростое, опять же, студентки своими формами привлекали куда больше пыльных томов. Дурак был. Знал бы, что так всё сложится – из библиотеки б не вылезал, не только историю изучил, но и механику, и химию с физикой, и военное дело. Но такое вот стечение обстоятельств – оказался я в Древнем мире во плоти. И если бы у «Ессея» курс слушал внимательно, сразу бы разобрался, что тут да к чему.

Хотя, с другой стороны – даже если б сразу всё понял, это мало бы что изменило. Когда я, по первости, проник сюда и увидел эти пирамиды и сфинксов, Великого их Дома, пальмовые рощи, пески и реку Хапи – решил, что попал каким-то чудом в прошлое Египта, на север Африки. Заблуждение не вскрывалось долго. Пока нищенствовал, бродяжил, пока язык учил, пока в войске Джехути страну кериушей покорял, пока добился у него признания и почёта (благодаря осколкам знаний фортификации и тактики-стратегии времён Суворова), как его «правая рука» – без малого года два прошло. А когда понял, что это лишь одно из ответвлений возможной реальности – уже и всё равно стало. Ну, не Древний Египет в официальном пиджн академиш, и что из того? Выбраться-то отсюда я всё равно не могу.

Если бы мысли в этом склепе можно было подслушать, здесь сейчас стоял бы испуганный гвалт. Два хлыща, получившие взбучку, выглядели радостно от того, что избежали встречи с моей булавой. Первым опомнился Кафавр.

– Вероятно, Вам необходимо осмотреть комнату Сехметепа?

– Нет. Мальчонка пропал, для меня этого достаточно. Проку от осмотра комнаты нет никакого. Искать надо мотив и похитителей.

– Каков же, по-Вашему, мотив?

– Скорее всего – это либо политика, либо золото. Это обычная подоплёка похищений. Начнём с начала, – я кивнул на кресло, и Кафавр вернулся в него. – Когда обнаружили его исчезновение?

– Вчера. С утра. Мелия, владычица моего дома, поднялась к нему в комнату. Его постель была пуста. Она бросилась на его поиски по всему дому, слуги обыскали всю усадьбу. Сехметепа нигде не было.

– Понятно. А этот белоснежный привратник?

– Гуней ничего не слышал и не видел.

– Тут-то Вы, видимо, и позвали Бо. – предположил я. – А с чего вы взяли, что он похищен?

Кафавр невольно вздрогнул.

– А как ещё его исчезновение можно объяснить?

Сидя в кресле рядом, я наклонился к нему.

– Если верить тому, что говорят о Вашем сыне, владыка Кафавр, он одно из необыкновеннейших созданий в Чёрной Земле. Его поведение может быть соответственно необыкновенным.

Он стиснул ладони так сильно, что они побелели.

– Сехметеп находился в отличном настроении и здравии. Я ведь не только отец, я ещё и верховный лекарь.

Стало понятно, что Кафавру не по душе сомнения в отношении ясности рассудка его отпрыска.

– Ладно, опишите мне его.

– Ему пятнадцать. Выглядит он так же, как все мальчики его возраста. Рост – три локтя, заплетённый в косу «локон юности» на голове, румяный. Голубые миндалевидные глаза, на виске справа – малозаметный шрам – след от падения в детстве.