– Чего тебе? – шипит Ната. Автобус отъезжает от последней остановки в черте города и бодро катит по шоссе.
Но Дашка уже уткнулась в телефон и что-то там торопливо набивает.
Ната пихает её локтем в бок.
– Уже ничего, – бурчит Дашка, не отрываясь от экрана.
Она что, издевается?!
Порой Ната готова в это поверить, хотя идеальной старшей сестре такое не к лицу.
Ната тоже достаёт телефон, пробегает взглядом по непрочитанным сообщениям. В чате-«стрелкотне» их десяток – как Глеб написал, что выезжает и «до встречи на точке», так они там с Дашкой и строчат фигню, упражняясь в остроумии.
Детский сад…
Автобус замедляется на светофоре, хотя на том уже зажёгся зелёный. Нату бесит чат, бесит Дашка, бесит тормознутый водитель автобуса, бесит весь свет. Хочется курить, Ната даже лезет в карман, перебирает пальцами две «электронные» сигареты, но… Курить в автобусе нельзя. Даже электронки. Да и при Дашке не стоит, у неё язык как помело, ляпнет родителям, даже если будет уверять потом, что не хотела.
И вообще, если б не она, Ната бы не курила. Сигареты – от нервов.
От бесячих, мелких, белобрысых нервов по имени Дашка.
Кто виноват, что ощущение, когда куришь, немножко похоже на то, в тире, за мгновенье до выстрела? Взрослости, самостоятельности, независимости. Иллюзия… Точнее, иллюзия иллюзии, той самой, про всемогущество.
Желание курить становится нестерпимым, и Ната лезет в другой карман, вытаскивает наугад одну из двух жвачек.
Вишня или мята?
Сигареты тоже – вишня и мята.
Везде – вишня и мята. В духах, чаях и принтах футболок, во вкусе жвачки и сигарет.
На сей раз выпадает вишня. Кисло-сладкая, насыщенная, легко забивающая призрачный привкус никотина. Иллюзия иллюзии иллюзорного всемогущества, запутанная цепочка ассоциаций… Ладно, главное, помогает ненадолго вернуть душевное равновесие. А большего и не надо, вон, автобус уже снова тормозит, на сей проползая под пешеходным мостом к остановке.
Ната выталкивает Дашку в проход и вылезает сама – на выход! Вместе с ними из автобуса вываливается компания роллеров с яркими рюкзаками, Нате подмигивает смутно-знакомый рыжик, рядом с которым маячит такая же светло-рыжая, стриженая под мальчишку сестра.
Ната фыркает и отворачивается.
Всей толпой роллеры, Ната и Дашка топают по дороге мимо рекламного плаката «Фабрики развлечений» и полупустой в середине буднего дня парковки, а вот на территории их пути расходятся. Роллеры сворачивают на свою площадку, откуда им уже машет их темноволосый и загорелый «предводитель», которого весь Энск знает под прозвищем Араб (как он выбивал на территории «Фабрики» место под роллердром, останется в летописях Энска на века), а Ната с Дашкой заходят в основной павильон и сворачивают по лестнице вниз.
Здесь всегда полумрак – для пущей атмосферы – и светятся только края ступеней и полосы на стенах и потолке. Этот ломко очерченный коридор тянется вниз почти бесконечно.
Но если пройти его насквозь, переступить широкий металлический порог и по ещё одному, уже нормально освещённому коридору обогнуть квестовую зону, кивнув знакомой девушке на ресепшене, чтобы открыла замок решётки… Шестиугольник логотипа с греческой буквой по центру сияет на дальней стене приветливо и уютно, как окошко дома.
Стрелковый клуб «Гексагон-альфа» приветствует своих участников.
…И в какой момент секция из дурацкой обязанности «отвезти Дашку, подождать, созерцая сериальчики наверху, привезти Дашку» превратилось во что-то личное и дорогое?
